И давно уже окаяновские да ринкские чародеи к Вольге подступают. Бессмертен Серебряное Пламя, вот бы такого в верховные! Сколько знаний пропало из-за того, что чующая приближающийся конец ведьма, преемницу древними памятями, как подушку пером, набивая, не успела или забыла чего-то сказать. Сколько умений сгинуло из-за чьей-то нерадивости. Сильного ведьмака к тому ж усмирить, чтоб ни на чью сторону не встал.

Но не может верховный кудесник без ведовства обойтись. По макушку в чародейство влезть должен, все – и темное, и светлое – сам испытать. А Вольга потаенное знание, как гнилую болотную трясину, стороной обходит».

Так говорила Магдалена, верховная ведьма северных земель, и все чудилось Гризельде, что небрежение Вольги к чародейству крепко колдунью обижает.

Один вечер посвятили совету. Быстро переговорили о припасах, нужных в дороге. Магдалена спросила, какой путь изберут странники. Вольга ответил, что на Окаяне видно будет. На сем беседа кончилась. Надо бы расходиться, но что-то еще удерживало четырех людей вместе.

– Гризельда! – проговорил вдруг Вольга, взглянув на правнучку Берканы. – Гризельда, до конца нашего пути с тобой не случится ничего дурного.

Всполошенно охнул Эйнар. Усмехнулась Магдалена. Что такого сказал смолен?

– Слово, ведьмак?

– Слово, ведьма!

– Да будет оно услышано! – почти промурлыкала Магдалена. – Гордись, Гризельда, дочь Бьерна, не всем удается удостоиться такой клятвы. Принцесса, ты знаешь, что она означает? С тобой действительно не должно случиться ничего плохого. Иначе Вольга будет виновен перед богами как клятвопреступник. Страшный грех для смолена. Он отдает тебе в заклад свою честь, девочка…

– Ладно! – хлопнул ладонью по столу Эйнар. – С этим Гризельде все ясно. Куда идем – вроде поняли. А вот зачем? Что это за дрянь такая – Зеркало Полуночных Глаз, и почему колдуны, – нордр покосился на стоящую у окна Магдалену, – за него давятся? Интересно же! Гризельда, а? Вот, ей тоже интересно.

– Хорошо, – откинувшись на спинку деревянного кресла, Вольга сложил руки на груди. – Истинной силы и предназначения Зеркала никто не знает. Разное говорят. Защита владельца, исполнение желаний, способность открывать клады…

– Как ведьмовская побрякушка, так это, – крякнул Эйнар.

– Да. Кто-то считает, что, владея Зеркалом, можно заключить договор со Светлейшим, не отдавая взамен души. Призвать его точно можно.

– Ну и в чем корысть? Знавал я одного, в Кальме еще. Как лишнюю кружечку в утробу зальет, так, говорил, из каждого угла лезут. Зеленые, с вилами. По его, значит, душу. А мужик их по харям, по харям, и на нас бранится – чего, мол, проклятые, не пособляете? А забавно оно получается! Вроде как за завязанным мешком нас посылают – пойди, возьми, мне принеси, а внутрь не заглядывай.

Эйнар снова посмотрел на Магдалену. Ведьма загадочно улыбнулась.

– Ладно, тоже поняли. Не дураки в чужие мешки руки совать – вдруг туда гадюк с дюжину понапихано? А этот, как его, который нам козни строить будет, это что за полено из-за угла?

– Аранеус. Ведающий. По делам – ниди.

– Ведающие ущербной луны отреклись от него, – покачала головой неслышно подошедшая Магдалена.

– Во как!

– Даже у тех, кто служит злу, есть свои понятия о чести. Они, например, никогда своих не выдают. После разгрома Братства законы о преследовании ведающих отменили, но многие владетели хотят очистить свои земли от колдунов. Если ведьму поймают, то не просто убьют, а пытают, дознаются, кто еще тайной силой владеет. Ниди назовет всю округу, невинных людей на костер отправит, но тех, с кем действительно встречалась в колдовскую ночь, – никогда. Аранеус убивал и предавал всех.