«Да забери. Главное, что я выиграл первый наш спор и добился от неё секса. Кстати, она была целкой, так что я по любому в выигрыше. Но от денег всё равно не откажусь. Плати, ты проиграл спор».

Это кто же такой бессмертный?

2. Глава 2. «Лестное» предложение

Кира Суворова

— Нет работы — не допуска, — холодно заявил куратор дипломного проекта, с безразличием глядя в мои раскрытые ладони, где покоилось то, что ещё десять минут назад было флешкой. Да не просто кусочком цифровой памяти, а хранящей мою готовую дипломную работу. А ведь я так радовалась, что успела всё сделать до зимней сессии, обогнав буквально всех своих сокурсников, даже студентов с параллельных потоков и далёких от моей специальности.

— Но ведь вы видели мою работу два дня назад, Дмитрий Сергеевич! — попыталась зайти с другой стороны. — У меня наработки сохранились, мне просто время нужно, чтобы восстановить работу.

— За допуском ты пришла сейчас, но работы твоей — нет. Так что, повторяю: нет работы — нет допуска, — упорствовал куратор.

И вот по этому упрямцу сохнет добрая половина студенток со всех курсов?! Жаль их. Не видят, каким он может быть упёртым бараном.

— Суворова, — выдернул из задумчивости изменивший тональность голос куратора. — Я мог бы пойти тебе на уступки. Но тогда и тебе придётся пойти навстречу мне. Вернее, на встречу со мной. Придёшь сегодня по этому адресу, с зачёткой, — он протянул мне квадратный лист с клейким краем. — Будешь хорошей девочкой, которая позволит мне несколько больше, чем полагается профессорам, и будет у тебя допуск.

— Что?! — глаза у меня округлились автоматически, а руки — опустились.

Звук запрыгавшего по полу пластика привёл в себя. Совсем забыла, что в руках держала поверженного друга. Иначе я свою флешку и назвать не могла. Но теперь — всё, её больше нет. Запчасти рассыпались и ускакали кто куда, вряд ли все найдутся, даже если искать. Но смысла в этом я не видела. Подняла сломанную пополам микросхему — на память, и сжала в кулаке.

— Да я на вас декану пожалуюсь! — высказалась в гневе. Но куратор лишь рассмеялся, запрокинув голову к потолку. Красивый, гад, вот только в этом фантике скрывается не конфетка, хотя по цвету и походит на неё. Такое — мухи очень любят. Но я — не муха. Пчёлка я. Так меня постоянно бабушка называет, с которой я живу, когда каникулы настают. Родителей не стало, когда мне было десять, так что воспитывала и растила меня она, моя строгая, но любящая и любимая бабушка.

— Да жалуйся кому хочешь, — ухмыльнулся куратор, когда отсмеялся. — Кто тебе поверит? Все знают, как я красив. Вокруг полно девушек с модельной внешностью. Зачем мне ты?

— Вот и мне интересно, зачем? — сложила руки под грудью, а сама стала потихоньку отходить к двери.

— Всё дело в разнообразии, Суворова, — Дмитрий Сергеевич, узрев мой манёвр, встал из-за стола и начал надвигаться на меня, как неотвратимость. — Так что подумай хорошенько, я ведь выгодное предложение тебе сделал. Сегодня я щедрый.

— Пора и остальным узнать — насколько вы щедрый и гадкий.

Оставшиеся пару метров пробежала, в буквальном смысле слова и, дёрнув за дверную ручку, вывалилась в коридор, понадеявшись, что уж при стольких свидетелях этот озабоченный вовсе не учебными планами профессор мне ничего не сделает.

Однокурсники рассмеялись при виде меня, пулей вылетевшей из кабинета и даже не потрудившейся закрыть дверь. Но как бы они себя не вели, это были свидетели, а значит Дмитрий Сергеевич ничего мне сделать не посмеет. Побоится запятнать свою репутацию.

На всякий случай тут же поднялась на этаж выше, как раз к своему деканату. Вот только войти туда не решилась. Ну как там показаться, когда слёзы ручьём стекают по щекам, капая на блузку. Мимо не пролетят, моя грудь-троечка этого просто не позволит. Отвернувшись к окну, старалась успокоиться. Вот только два сильных эмоциональных потрясения подряд будто какую-то планку, или блок сорвали — к слёзоразливу добавилась икота.