Ещё три часа лёту, и мы в Калачинске. Не успеваем позвонить в Магистральный, чтобы за нами прислали машину, как я слышу – есть попутная.

Возле неё собираются человек пятнадцать, она старая, неказистая, фургон закрыт на какую-то алюминиевую проволоку. Никто к этой проволоке не прикасается, ждут шофера.

Он появляется – в тулупчике, сапогах с мехом внутри, шапка чудом держится где-то сбоку на затылке.

– Никого не возьму, машина не оборудована для людей! Вы что, хотите, чтобы меня прямо на выезде ГАИ остановило?

Все молчат. Я отмечаю про себя наличие ГАИ, радостно удивляюсь этому, как и цветному телевизору. И отважно вступаю в переговоры. Беру ГАИ на себя. И настолько не верю, что эта, чудом, по моим представлениям, оказавшаяся здесь машина из Магистрального вдруг развернётся и уедет, что шофер, несколько раз разматывая и заматывая проволоку на кузове своего фургона, сдаётся и открывает дверь нараспашку.

Фура мгновенно набивается до отказа, становится тecнo, жарко и весело. Слышно, как шофер закрывает нас на проволоку, машина фыркает несколько раз и трогается с места.

Ну, дорога! Нac подбрасывает, кидает из стороны в сторону, узкая доска вместо лавки так жe мало приспособлена для сиденья, как дорога для комфортабельной езды. Мы не слетаем с нее исключительно потому, что некуда.

В крошечное окно виден лес, недвижный и заснеженный, и посёлки – рубленые кряжистые дома, поленницы у заборов, у стен до самых крыш, и снег, яркий от солнца.

В Магистральный въезжаем в сумерках. Но ещё светло, ещё долго светло, пока мы идем мимо домов по широкой улице мимо детского сада с привычными грибками с качелями во дворе, мимо спортивной площадки, телевизионной башни.

И мною овладевает чувство радостного удивления от этой мирной обжитости, добротности посёлка.

В гостинице нас встречают трое – xoзяйка Aннa Степановна, собачонка Марта, лохматая до невозможности, и внук Анны Степановны, Вовка.

Марта подняла страшный лай для порядка, чтобы мы знали, что здесь не проходной двор, а нормальный дом, охраняемый ею, Мартой.

Aннa Степановна пошла открывать нам комнаты, a Boвкa – босой, в лёгкой рубашонке и коротких штанишках, силился поднять мой портфель, и вся его светлая мордочка с круглыми голубыми глазами выражала такое радушие и гостеприимство, иначе он все это в свои год и восемь месяцев выразить не мог…

3. Немного истории

У поселка Магистральный есть свой генеральный план, первые кирпичные дома, свои старожилы и своя история.

Историки посёлка – школьники местной средней школы, они основали свой музей, который, конечно же, станет городским музеем в будущем.

Меня интересовала история CМП – Донскoro, но говоря о строителях постоянного посёлка, нельзя не сказать о строителях временного.

В материалах музея об этом говорится торжественно, повествовательно, эпически:

«24 мая на береговую площадку, там, где река Окумкиха впадает в Киренгу, приземлился вертолёт. Из него вышли квартирьеры ещё не существующего СМП – 391. Десант возглавил Герой Социалистического труда Феликс Эдуардович Ходоковский.

Они были первыми – Коротнев АД, Газизов М. _>Иt Комариотов Г. А., Буков Б. В., Зуев А., Ваганов А., Филимонов В. П., Шалаев В».

Это было в 1973 году. Всё было первое – первая палатка и первая свая, первое комсомольское собрание и первое новоселье.

Я смотрю на молодые веселые лица на фотографиях и завидую им. Конечно, у меня были в жизни какие-то свои рубежи, но не было первой палатки и первой сваи…

23 октября 1975 года был подписал приказ о создании строительно-монтажного поезда Донской в Ростове-на-Дону для отправки на БАМ.