— А кого им боятся? — пожал плечами капитан. — Они у себя дома. В глубоком тылу. Пусть дрыхнут. Было бы хуже, если б любопытными оказались, да осмотреться решили. А так, считай, фрицы сами нас охраняют.

Помолчал немного и подвел к завершению начатый разговор.

— Ну, что ж, со знакомством разобрались. Прошлого, в любом случае, уже не переиграть. Поговорим о будущем, товарищ военспец?

— Да, капитан. Но сперва доложи о задаче своей группы. Операция разрабатывалась раньше, чем было принято решение о моем участии. Так что этим важность именно твоей группы не объясняется. Но, если в задание лейтенанта Васина входит отвлекающий маневр — это значит, что задача поставленная перед тобой, более важная. Чем диверсия на железнодорожном узле. И это точно не мост!

— Так точно, — Митрохин вздохнул и помрачнел. — Мост обозначен только на тот случай, если кто-то из отряда Васина, или сам лейтенант попадет в плен и не выдержит допроса. То есть, немцы узнают о существовании второй группы. А настоящая цель никому неизвестна. Предполагалось, что я получу пакет с приказом, непосредственно перед вылетом. А вместо этого в самолете оказались вы.

Все, слазьте, кума, с воза, приехали. Я пытаюсь узнать то, что знаю… вернее, знал, только прежний «я», но забыл рассказать об этом мне теперешнему. Вот это фортель. Очуметь!

— Даже так… — потер задумчиво подбородок. — Значит, все гораздо сложнее, чем я предполагал. Ладно… Пока хватит. Соберите людей. Будем проставлять точки над «ё».

Группа собралась быстро. Еще бы… Всего-то пять человек, включая меня. Смотрят, ждут.

— Товарищи, Родина доверила нам выполнение сверх важной задачи. Я еще не могу полностью ввести вас в курс дела, но поверьте — если мы справимся, то разгром фашистской Германии станет вопросом нескольких месяцев. Именно от нас с вами сейчас зависит, погибнут в боях или смогут отпраздновать Победу многие и многие тысячи наших боевых товарищей. Дождутся ли домой своих сыновей, мужей, отцов — миллионы женщин и детей.

Оба бойца смотрели не отрываясь, старшина взгляд отвел. Капитан и вовсе в землю уставился. Это мое лицо было для них в тени, а я, стоя спиной ко входу, прекрасно все видел. И понимал.

Молодым хочется верить в подвиг, знать, что если и погибнут, то не просто так — а непременно героически. Более опытный воин знает, что война — не спортивное состязание, где достаточно один раз напрячься и вырвать победу у противника. Придти первым, рванув грудью финишную ленту. Этих красивыми и высокопарными словами не пронять.

— Товарищи бойцы и командиры… Я не политрук и агитировать вас за Советскую власть не собираюсь. Все сказанное — правда. Когда узнаете подробности, сами это поймете. А говорю заранее лишь для того, чтобы вы осознали другое — будет чертовски трудно и смертельно опасно! Война — это грязная и трудная работа. Долгая, кропотливая, результатов которой не всем дано дождаться. Но сделать которую надо. Как старый пахарь выходит весной в поле и поднимает плугом землю, не задумываясь о том, доживет ли до страды. Он сеет для тех, кто остался дома. Вот и нам с вами предстоит выполнить свою часть работы… Очень важной для тех, кто вырастит плоды победы, из зерен брошенных в подготовленную нами почву.

Старшина с капитаном тоже подняли глаза. Все-таки я смог и их чем-то зацепить. Вот и отлично.

— И еще одно. Все вы в разведке не первый день, люди опытные. Поэтому скажу просто. Мы здесь не просто боевое подразделение, мы — как пальцы на одной руке. Надо — каждый свою роль исполняет. А потребуется — сожмемся в кулак и так врежем, мало не покажется… Это я к тому, что думать предстоит всем, независимо от звания. А не только выполнять приказ.