— Помнишь, как я в отряде появился?

— Забудешь такое… — хмыкнул капитан. — Все расселись, двигатели раскручиваются на взлет, второй пилот дверь закрывает… Тут пистолетная пальба снаружи и такой трехэтажный мат, что даже сквозь шлемофоны слышно. Летчик дверь открыл, лесенку опустил. А внутрь заскакивает подполковник Куцый и не снижая голоса орет, что с нами на задание летит еще один человек. Военспец! Ну, и насчет особой важности объяснил. Мол, полк «Катюш» для фронта имеет меньшее значение, чем твоя голова. И что уполномочен отменить выполнение нами полученных раньше приказов. В любой момент! Потом отодвинулся в сторону, и в самолет зашел ты. С таким видом, словно внутри вообще никого нет. Проходишь к ближайшему свободному месту, садишься и говоришь: «Спасибо. Дальше мы сами разберемся». Ну, это ты и знаешь… так что подробности пропустим. А мы только рты раззявили. Куцый всегда был крут и фамильярности не терпел. А тут подполковник козырнул молча и покинул самолет. В общем, мы все дружно решили, что на задание с нами летит, как минимум, генерал-лейтенант. Впрочем, учитывая, из какого ты ведомства, ошиблись не слишком сильно.

Угу… Все страньше и страньше. Кто же я на самом деле в этой реальности, черт меня подери? И за каким лешим меня с такими понтами сюда забросили? Ничего не понятно. Но молчать нельзя. Значит, будем наводить тень на плетень.

— Да. Неловко получилось. Дело в том, что о заброске я тоже узнал буквально перед вылетом. Я не оперативник, аналитик. Да, операция разрабатывалась мной, но исполнять ее должен был майор… Впрочем, неважно. Того человека больше нет, а время и место операции изменить нельзя.

— А, так вот почему ты не принял командование. Нет боевого опыта? — понимающе кивнул Митрохин.

Э, нет, брат, так не годится. В штафирки меня записывать тоже не надо.

— Опыта предостаточно… — мотнул головой. — Можешь не сомневаться. Просто, отвык немного. Сперва — ранение заработал, а пока восстанавливался, было принято решение использовать меня как инструктора… Потом… Долго рассказывать…

— Точно… — хлопнул себя по лбу капитан. — Извини, «Леший»… Совсем забыл, как ты ловко с ремнями придумал. Сам сообразил?

— Нет… В Пиренеях научился…

Теперь и капитан смотрел на меня, как старшина раньше. Уважительно.

— А командование не принял, потому что сам еще в сложившейся ситуации полностью не разобрался. У тебя же каждая мелочь сто раз продумана, все по секундах рассчитано.

— Это точно…

— В любом случае для смены командира, тогда был не самый подходящий момент. Дело не любит суеты.

6. Глава 6

Я лежал, глядя в потолок и думал. Вернее, прокручивал в памяти события минувшего часа и прикидывал, все ли сделал правильно. Не ошибся ли, взяв на себя руководство операцией и приняв решение, которое никак не могло быть той задачей, которую перед группой поставило командование. Хотя бы потому, что ни один человек в Ставке Верховного командования, включая самого товарища Сталина, не обладает теми знаниями, которые есть у меня.

— Товарищ капитан, — отозвался дозорный. — Фрицы возвращаются. Парашюты тащат. Быстро идут. Торопятся.

— Еще бы. Теперь они знают численность отряда. И понимают, что ведя поиск всего лишь двумя взводами, понесут большие потери. Догонять тех, что по следу идут, поздно. Значит, рванут вдогонку за теми, кто наперерез поехал.

Капитан Митрохин не ошибся. Очень скоро снаружи послышались команды, топот сапог. Рев двигателей и звуки отъезжающих машин.

— Все убрались?

— Никак нет. Оставили троих… парашюты охранять. Беспечно себя ведут. Один бдит, а двое спать укладываются. Совсем страх потеряли, сволочи…