И вот я держу в руках газету в которой говориться о нашей победе… Но поверить в это никак не могу. Я почувствовал, как по моему лицу скатываются запоздалые слезы счастья, но я ни капельки их не стыдился. Ведь это радость со слезами на глазах…

День Победы! День Победы! День Победы! – Неожиданно у меня в голове заиграла до боли «знакомая» мелодия и такие родные слова… Но я точно знал, что до этого никогда не слышал этой песни. Но её слова, словно огнем вспыхивали в моей вновь начинающей раскалываться голове, отпечатываясь, наверное, на самой подкорке головного мозга:

– День Победы, как он был от нас далёк,

Как в костре потухшем таял уголёк.

Были вёрсты, обгорелые в пыли,

Этот день мы приближали как могли.

– Что это? – с изумлением спросил меня Лазарь Елизарович, вновь начиная водить слегка светящимися ладонями над моей головой.

– Песня… – хрипло прошептал я, почувствовав, как магический дар Медика вновь возвращает мне способность соображать, прогоняя острую боль. – День Победы…

– Никогда такой не слышал, – признался доктор, прикоснувшись теплой и сухой ладонью к моему лбу, покрытому холодной испариной.

– Я тоже не слышал, – ответил я, – но её слова сами собой проявились у меня в голове… И ощущение возникло, что я давным-давно и прекрасно её знаю…

– А ещё что-нибудь оттуда же мне напеть сможете? – спросил он, не отнимая руки.

– Наверное… – Пожал я плечами.

– Пожалуйста, если не затруднит, – попросил доктор, накладывая свои ладони уже на мои виски.

– Этот День Победы, – как мог, запел я. Хотя это пение больше походило на хрип умирающего:

– Порохом пропах,

Это праздник

С сединою на висках.

Это радость

Со слезами на глазах.

– Стоп! – резко скомандовал доктор, и я замолчал.

Медик отнял руки от моих висков и встряхнул их. Я отметил, что лоб главврача тоже покрылся крупными каплями пота, а лицо раскраснелось, словно он мешки с картошкой грузил.

– Интересный эффект… – задумчиво произнес Лазарь Елизарович, промакивая вспотевший лоб платочком, который достал из кармана. – Сначала я считал, что мне показалось… Но, нет…

– Что нет, товарищ доктор? – слегка напрягшись, переспросил я его.

– Очень интересный эффект у этих ваших «несуществующих воспоминаний», – ответил он. – Едва вы начинаете их «воспроизводить», как активность вашего мозга чудовищно ускоряется! Не знаю, с чем это связано… Возможно, это повлияла травма, нанесенная вам вражеским Мозголомом. А возможно и нет – с таким эффектом я сталкиваюсь впервые! Но такое стремительное повышение активности головного мозга негативно влияет на ваше текущее самочувствие, – сообщил мне врач.

– А, выходит, именно поэтому у меня так голова трещит? – уточнил я.

– Да, именно поэтому. – Кивнул Лазарь Елизарович. – А песня хорошая, – неожиданно добавил он, – даже очень! Вы мне потом слова перепишете и мелодию?

– Слова, если вспомню – конечно, напишу, – заверил я его. – А вот с мелодией… Здесь проблема имеется – мне ведь в детстве медведь на ухо наступил.

– О! А это-то вы откуда знаете? – «подловил» меня доктор. – Значит, вспоминаем потихоньку!

Я вновь развернул газету, чтобы дочитать статью, но Лазарь Елизарович меня остановил:

– Подождите читать, молодой человек! У меня никаких Сил не осталось. Весь Резерв исчерпался, чтобы погасить вашу головную боль. Весьма затратное обезболивание получается. Вы ведь не знаете, что после Победы в Энергетическом Эфире творится черте что! Зачастую привычное пополнение Резерва Силой через Источник весьма проблематично, увы! Приходится использовать Накопители, а со снабжением сами понимаете, вечные проблемы – не хватает ресурсов… – И он виновато развел руками.