Он изменился в лице. Рывком поднялся на ноги и быстро вышел из зала ресторана. Я тоже поднялась из-за стола и медленно побрела за ним следом. Нашла его на самом краю обрыва. Он стоял и молча смотрел на море.

– Артем… – я осторожно подошла к нему и тронула его плечо ладонью. – Прости. Я совсем не то хотела сказать… Просто я не могу позволить себе связать свою жизнь с братом своей преподавательницы. На этом этапе. Прости.

– Ты даже сейчас не можешь выкинуть из головы свои дурацкие принципы! – зло выпалил он, отвернулся и решительно подошел к краю обрыва.

– Ты не понимаешь… – я чувствовала, как на щеках появились мокрые дорожки слез.

– Да что я не понимаю! Что! – взорвался, наконец, Артем. Я впервые видела его таким – взгляд темно-серых глаз, словно бушующий огонь, разрушал все на своем пути. – Ты вбила себе в голову какую-то хрень! Ах, что подумают о нас другие! Ах, что подумает моя сестра! Да наплевать мне на нее с высокой колокольни, слышишь? На-пле-вать! Но не наплевать на тебя. Черт возьми… Я знаю тебя чуть больше месяца и уже готов броситься за тебя и в огонь, и в воду. А ты только и можешь, что рассуждать и причитать. Наплевать, что подумают люди, понимаешь? Наплевать! Да даже если подумают, даже если скажут! Поговорят – и забудут! Ты – не Анджелина Джоли, а я, мать твою, не Брэд Питт!

– Я не могу так… – я покачала головой и опустила взгляд.

– Да как так… – устало спросил он. – Как так? Почему ты не можешь позволить себе быть свободной от окружения, от этого дебильного инфошума? Почему ты не можешь позволить себе влюбиться?

– Могу… – мой голос задрожал. – Могу. Но не в брата своей преподши. Прости.

– Я не знаю, что тебе на это ответить, – покачал головой Артем.

– Не отвечай… – я пожала плечами.

– И что дальше?

– Я просто уеду.

– Зачем? Если так припекло – мы выедем не завтра днем, как собирались, а сегодня ночью, и я привезу тебя домой.

– Не надо. Я так не хочу.

– Я, я, я… Ты только и слышишь, что саму себя.

Я подавленно молчала. Внутренний голос верещал, словно ультразвук, и твердил, что это самая большая ошибка, которую я совершаю в своей жизни. И я… Я это понимала. Но ничего не могла поделать. Мозг победил сердце, и я была бессильна перед ним.

Мы вернулись в номер и легли в постель. Старались держаться как можно дальше друг от друга, чуть ли не самом краю. Оба не спали, прокручивая в голове сложившуюся ситуацию. Артем задремал только под утро, а я – не смогла… Тихонько выскользнула из кровати, подхватила свою дорожную сумку и вышла из отеля, вызвала такси и уже через двадцать минут входила в здание вокзала.

А через сорок – сжимала в руках пахнущий свежей краской билет. Билет на поезд. Пора было ехать домой…

«Какая же ты дура!»

Всю дорогу до дома эта фраза звенела у меня в голове. Я лежала на верхней полке в плацкарте и провожала взглядом пейзажи, проплывающие за окном. Небольшая деревенька, речка, поле, все сплошь покрытое мелкими желтыми цветочками… Потом – город, с высокими домами и трубами, из которых в небо вырывались столпы густого дыма. И снова – деревни, речки, поля…

Такси до дома я заказала еще в поезде, буквально за несколько минут до прибытия. Когда вышла из здания вокзала, машина уже ждала меня на парковке поблизости. Нырнув в ее прохладный салон и коротко кивнув водителю, я продолжила смотреть в окно, прокручивая в голове наш последний разговор с Артемом.

Честно говоря, я думала, что он позвонит или хоть что-нибудь напишет… Но мобильник молчал – родители и Дашка тоже явно не хотели мешать нашему отдыху.

– Поля, ты? – удивилась мама, увидев меня на пороге квартиры, и посторонилась, пропуская вперед. Я устало кивнула, втаскивая вслед за собой чемодан. Отставила его в сторону и крепко обняла маму. Она осторожно погладила меня по волосам, прекрасно понимая, что неспроста наше путешествие окончилось раньше.