– А ты? – хмуро спросил Агат у меня.

– Я после твоего пойла чуть не помер! Еще раз убить меня хочешь?

– Ну, как знаешь.

– Зря ты так, – внезапно заступился за старика Жюль. – Агат, хоть и немного придурковатый, и иногда на людей с ножом кидается, а все же вполне нормальный.

– Нормальный, – кивнул тот.

– Этот нормальный хотел пустить мне кровь в ведро, чтобы вызвать дождь! – не унимался я.

– Бывает, – отстранено ответил Жюль, принимая из рук старика дымящуюся самокрутку. – Я бы посоветовал тебе попробовать все же дуреломку. Времени до утра у нас еще много, так хоть меньше ждать придется.

Доводы Жюля заставили меня сильно задуматься. Ведь действительно, идти по ночи опасно, надо переждать. А просто так сидеть – я с ума сойду!

– Что за дуреломка такая? – осторожно спросил я. – Наркота какая-то?

– Нар… чего? – сморщился Агат. – Чистый продукт, взращённый на почве наших предков, политый потом и кровью…

– Вот насчет крови я не сомневаюсь, – заметил я.

– С помощью него наши деды искали ответы на очень важные вопросы. Это тебе не какое-то будничное веселье! – проворчал старик.

– Ладно, – махнул рукой я. – Давай, попробую.

Ответы на свои вопросы услышать мне хотелось, только сомневался я, что получи их, выкурив странной травы.

Начал ничего не происходило. Одна затяжка – и я почувствовал, как едкий дым проникает в легкие, но не душит, как ожидалось, а наоборот, приятно холодит.

– Ну, как? – с интересом спросил Жюль.

– Не знаю, пока не понял.

Я и в самом деле ничего не чувствовал. Сделал еще затяжку, и с явным разочарованием вернул самокрутку старику. Уселся поудобнее на низенькой лавочке и стал ждать рассвета.

Как только выглянет солнце, хотя бы одно, ведь в этом мире их целых два, то сразу же хватаю в охапку Жюля и рву к пустыне. Там должно быть что-то вроде портала, я в этом просто уверен. Ведь не мог же я просто так появиться из воздуха? Или мог? Кто бы знал этих инопланетян и их устройства. Может, и можно.

Черная полоска мелькнула перед глазами. Я поднял отяжелевший взгляд и увидел Жюля, вставшего с места и глядящего на стену таким заинтересованным взглядом, что я невольно тоже глянул туда. Ничего необычного не увидел – стена как стена, небрежно сложенная из грубо отесанных стволов, переложенных глиной и травой.

«Видимо, накрыло», – понял я, и вновь опустил взгляд в пол. Сильно хотелось спать и я даже некоторое время размышлял о том, чтобы вздремнуть.

Но едва закрывал глаза, как всего начинало бить мелкой дрожью – то ли из-за вечернего холода, то ли из-за дрожания каюты космического корабля, который летел через всю Вселенную на самый ее край. На экране монитора мигала надпись, предупреждая об опасности. Гиперпространство перешло в нестабильную фазу и начало схлапываться. Надо было срочно валить из квантового переброса, но быстрее уже не получалось – не хватало мощи двигателей.

Корабль вновь тряхнуло.

А потом гиперпространство начало складываться в зигзагообразную полосу, превращая в ничто половину флота. Монитор с холодным безучастным звуком начал перечислять – уничтожены первый корабль, второй, третий, часть четвертого, потеряна связь с крейсером и двумя буксировщиками. А значит нет центральных систем обеспечения и поддержания. Побег от коллапса родной звезды, до недавнего времени служившей домом, обернулся не победой, но отстроченной неминуемой смертью, ведь без этих систем долго не продержаться. Что делать?

Впереди разверзалась космическая бездна. И куда направляться, не имея самого главного, что может поддерживать жизнь? Ответ очевиден – никуда. Смысла в этом нет, потому что куда бы не следовал в нынешних обстоятельствах флот – точнее его оставшаяся в живых крохотная часть, – энергии не хватит даже для полета на самую близкую планету.