– Какая-то сила заставляет все сюжеты, и готовые, и только ещё рождающиеся, и даже потенциальные покидать авторов.

– Что за сила такая?

– Я не знаю. Но все они стремятся к какому-то единому центру, хотя каждый считает, что идёт своей дорогой к некой собственной цели.

Валера вспомнил про гладиатора, уверенного, что спешит в Рим. А какой-нибудь волшебник, наверное, считает, что бредёт в страну Оз. А бравые спецназовцы из боевика стремятся пробраться во вражеский тыл.

– И что нам делать?

– Надо опередить их и выяснить, кто или что за всем стоит, – предложила Муза.

– Но я-то, в отличие от вас двоих, человек, – напомнил Козорезов, – я сквозь стены не хожу, летать не умею и, кроме шоссе под окном, никаких других дорог не вижу.

– Я покажу, – без спроса влез Муз. – Отправимся вдвоём – ты и я.

– Я иду с вами, – безапелляционно заявила девушка.

– У тебя нет связи с автором! К чему нам лишняя обуза?

– Есть связь, – произнесла Муза и покраснела.

– А мы не развлекаться идём!

– Опять? – грозно прикрикнул Валера. Хотя сложно выглядеть грозным босому мужчине в халате с всклокоченными влажными волосами.

Обе абстракции разом замолчали.

– Идём все вместе, – объявил своё решение писатель, – только оденусь.

– Зачем тратить драгоценное время? – удивился грек. – Посмотри на меня. Ты видишь на мне тунику и сандалии, а она, он кивнул в сторону Музы, джинсы, клетчатую рубаху и остроносые сапоги. То, как ты одет здесь, в идеальном мире не имеет никакого значения.

Живо представив себя Наполеоном, руководящим сражением, голышом восседая на полковом барабане, Валера невольно улыбнулся. И правда, чего уж было теперь стесняться, когда его любимая девушка оказалась абстракцией, а сам он собирался догонять отряд древних римлян, прошедший сквозь стену его квартиры.

Конец ознакомительного фрагмента.