– Шла диви-изия вперёд! – Выходя, как та дивизия, с честью из положения, Люба застёгивала молнию на сапоге. Четырёхлетний Серёжа, сидя на самодельной подставке для обуви, терпеливо дожидался мать – ещё предстоял длинный путь домой через весь город. Я же стоял провожающим в дверях пристроенного на лестничной клетке тамбура, нетерпеливо дожидаясь, когда замкну дверь и нырну назад – в тепло квартиры и уют семьи. Любаша после работы забегала повидаться с Татьяной, и на Семёна поглядеть – в первый год жизни малыши меняются стремительно.

– Боже, Лёша! – Перехватив напоследок мой взгляд, Люба принялась на ходу поправлять кудряшки причёски. – Ты на меня смотришь, как на ископаемое!

Мы попрощались под моё искреннее разуверение. Ухватив за руку главное своё сокровище, она ушла – в непогоду и тьму. А я остался.

Козёл!

Вторник нудил обложным, хоть и на фоне порой светлеющего горизонта, дождиком.

– Сегодня и завтра до обеда – дождь, – сообщил интернетом продвинутый Александр, – а потом до выходных – ясно. Так что нам надо успеть закончить.

Закончим, Саня, о чём разговор? Лично мне же надо было сейчас позвонить, в надежде на форс-мажорные обстоятельства, отнюдь не кисейной барышне.

– …Пойду, обязательно!.. Нет, погода меня не напугает – абсолютно… Нет, если ты не сможешь – в любом случае, я и одна пойду… Хорошо. Помнишь, где это находится – я тебе рассказывала… Если меня ещё не будет – заходи сам, я подбегу.

Вот подписался! «Я и одна пойду», – теперь не бросишь!

Пришлось собираться. Благо, погода выручала: «Кирпич уже влагой напитался, раствор вот-вот потечёт – всю работу попортим… Что? Тент, может, купить? Так под ним видно ничего толком не будет… А плёнку – плёнку ветрами здешними в момент сорвёт: парусность-то какая! Не вариант… Да чего вы, в самом деле, переживаете – завтра будет ясно. Александр же по интернету смотрел».

Было два часа дня, а я уже ехал в автобусе домой. Давненько не выдвигался с работы в такую рань. Давно не дышал воздухом свободы!

Заслужил, чай? Выстрадал!

А ведь жизнь вокруг вот так вот вольно шла все эти годы!

– Так, надень, наверное, светлые вот эти джинсы и синюю футболку, что мы из Турции привезли, – снаряжала меня Татьяна. – А на ноги у тебя только плетёнки летние – другой обуви подходящей нет. Купим – денежки сейчас вот принесёшь…

Моя жена – золото. Дуракам везёт!

– Только, Лёша, пожалуйста – даже там без пива бутылочки, хорошо? Я на тебя надеюсь! Так, подожди-ка – из ушей, вон, волосы торчат, как у гоблина. Сейчас, щипчики возьму…

Самым важным было теперь – грамотно проложить маршрут. Самым замечательным – в путь мне светило солнце!

В каких-то полчаса свежий ветер разогнал гнетущую свинцовую хмарь, освободив ярко-синий небосвод для белых облаков и бледно-оранжевого солнца. Солнце светло грустило («Грустило светило!.. Светило грустило.»), клонясь к закату ещё одного неповторимого дня. А я, гонимый вечным своим умением дотянуть время впритык, поспешал по означенным Любовью координатам: «Знаешь, где «Вестер» был? Да, который сейчас в разрухе ремонта, так вот – заходишь не с центрального, где он был, входа, а с другой стороны: стеклянные, ты увидишь, двери. И – по лестнице наверх. Четвёртый этаж».

Добираться пришлось пешком – беспересадочного транспорта до этого места, что находилось ни далеко, ни близко, не было. Из-за опаски опоздать, вспотеть и забрызгать джинсы запыхался я ещё перед лестничным подъёмом. Успокоение дыхания оставалось совместить с изучением двух табличек сбоку от стеклопакетной непрозрачной двери: «Охранное предприятие «Патриот» и «Студия танца «АРТА».