Сонно посмотрела вокруг – огни круглосуточной заправки горели ярким неоном.

– Спи, я только бензина залью, – сказал Нилан, отстегивая ремень. – Тебе купить чего-нибудь?

– Я сама. – Софи завозилась отстегиваясь. Голос со сна был хриплым, словно она подхватила простуду. Вышла из машины, поеживаясь на ночном ветерке.

Они выехали из Сландена около часа ночи. Нилану нужно был собрать вещи. Софи в нервном напряжении сидела на его продавленном диване и теребила сумку и сколько бы он ни говорил ей поспать, она просто не могла себя заставить.

Сейчас, когда решение было принято, промедление было ей мучительно. Время словно в насмешку текло по капле. Она сдастся властям. После шести месяцев под чужим именем, после того как ее объявили мертвой – ее разоблачат. Дальше было думать совсем страшно и Софи гнала мысли прочь. Жуткая история синране Сильвин заставляла горло сжиматься спазмом ужаса. Одно дело слушать о людской жестокости как о старой страшной сказке и совсем другое ждать, что испытать это придется на собственной шкуре.

Ожидание было невыносимо. Ей хотелось выбежать на улицу, найти первую попавшуюся патрульную полицейскую машину и сдаться с повинной, чтобы ее забрали куда-то там в застенки Роша. Она вспоминала его холодные, цепкие карие глаза.

«Глупая девочка…»

Что было бы, если она тогда согласилась покинуть Сиршаллен с ним?.. Теперь уже никогда не узнать.

Софи сходила в туалет и прошлась между полками в магазине на заправке. На глаза попались мармеладные мишки, которые она год, нет, вечность назад, просила купить Линара. Она взяла их, хотя и не хотела сладкого.

Хмурый Нилан расплачивался за бензин. Ощущение, что она сейчас выглянет на улицу, и у машины будет стоять Линар в неприметной вязаной шапке, а рядом рослый Синай в такой же, но ярко-голубой, стало пугающе осязаемым.

Софи посмотрела в окно. Их машина – неприметные бордовый седан – стояла у заправочной колонки. Конечно же, ни Линара, ни Синая не было. Синай в Сиршаллене, а Линар… Думать о том, что прямо сейчас где-то там в застенках людской тюрьмы его истязают, было парализующе ужасно. Но ведь нельзя сказать, что его пытают ни за что. Что он невинная жертва.

Софи купила бутылку воды, пару сандвичей и мармеладки. Нилан вытаскивал пистолет из бака, Софи села на пассажирское. В этом путешествии она ехала рядом, а не лежала кулем сзади. «Прогресс налицо, Софи», – едко поздравила она себя.

Распаковала сандвич и впилась в него зубами. От бессонной ночи в машине ее пробрал лютый голод.

Нилан сел за руль, отъехал от колонки и остановился на парковке.

– Держи, – Софи бросила ему бутерброд.

– Спасибо.

В молчании они съели нехитрую еду и запили из одной бутылки воды.

– Поспи еще.

– Не усну.

Софи зашуршала пакетом с мармеладками.

– Софи! – она подняла голову. – Нет.

– Что – нет?

– Не ешь это. Дай сюда.

Нилан взял пакет и внимательно рассмотрел обратную сторону упаковки.

– Тебе нельзя это есть. – Нилан швырнул пакетик на торпеду.

– Почему?

Нилан промолчал, глядя вперед.

Софи взяла мармеладки и покрутила в руках. Сзади было все что и обычно: состав, энергетическая ценность, производитель, дата изготовления и сроки годности.

– Значит, вот как вы это сделали. – констатировала Софи прохладно рассматривая безобидных разноцветных мишек внутри пакета.

– Да, эти, скорее всего, заражены. Завод и сроки производства указывают на это.

– И много такого разошлось по миру?

– Достаточно. Мы заразили не только мармеладки. Это было бы с нашей стороны слишком недальновидно. Разумеется, мы провели исследования и выбрали самую популярную еду. В том числе детскую.