Он вернулся в кабинет и сообщил новости. Люди узнали. Пока это лишь слухи. Завтра приедет кто-то для допроса Линара. Его следует или немедленно вывезти или оставить тут. Разумеется, они должны ратовать за спасение шахране, но если тот появится, то ждать от него следует только одного – он должен добровольно остаться в Сиршаллене и позволить забрать себя. Все эльфы отрекутся от него, как от сумасшедшего фанатика. Люди заберут Линара, и он умрет, замученный пытками, один в людских застенках, пока эльфы будут спешно покидать города.

«Люблю ли я своего брата?..» – снова задался вопросом Эльтан.

Линар был болью и позором. Презренным неказистым уродцем в их роду, и все же… Эльтан не мог этого объяснить, но какая-то нить навсегда связала его, кайране Сиршаллена, и сына смертной женщины. Кровная нить.

Линар был его братом и другого у него никогда не было и не будет. В годы, когда Линар был в рождении, еще не мог ни ходить, ни говорить, Эльтан, бывало, пробирался в его спальню и неслышно подходил к колыбели. Крохотный младенец с острыми ушами, даже с виду хворый и больной, вызывал отвращение. Эльтан говорил себе, что к такому ребенку можно испытывать лишь отвращение! Но это было маленькое дитя, и Эльтан вспоминал Сильвин в колыбели и своего сына, которому судьба отмерила так мало. И вот духи привели к нему Линара. И что он, Эльтан должен был почувствовать? Любовь? К сыну смертной? Он не мог любить его как брата. Не мог забыть оскорбление матери. Но и ненавидеть не мог. Линар сопел во сне и хныкал, завернутый в пеленки, а Эльтан, взрослый муж прошедший три войны и потерявший семью стоял над колыбелью, не понимая собственных чувств.

Он хотел его ненавидеть и старался возненавидеть. Но так и не смог. И вот Линар пришел к Владыке с планом освобождения народа. Маленький полукровка вырос и захотел свободы. Он убедил отца, и его Эльтана убедил. Но минуло полгода и на кого он променял народ, втравив в войну? На смертную жену! Нет ему прощения! Отдать его голову и пальцем не пошевелить в защиту! А эту Софию…

– Может мы ждем напрасно? – усмехнулся Эльтан. Сейчас ему хотелось приписать Линару все пороки разом. – Может он струсил и сбежал с ней вместе?

– Он вернется в Сиршаллен и останется здесь, покуда люди не затребуют его к себе. – веско отрезал Синай.

– И где же он, твой господин? – Эльтан едко поднял брови. Он всегда помнил, что Синай был ментором им обоим, но службу отдал Линару. Полукровке от смертной жены, но не Эльтану. Держать за это обиду было столь же глупо, как неволить деву, что предпочла другого. Сердце и службу отдают по своей воле. И все же Эльтан помнил, как Синай учил его, сражался рядом в войнах. Но служение отдал Линару. Потому что Эльтан принес ненавистный мир, а Линар развязал долгожданную четвертую войну? Нет. Десятый перст, Нилан, примкнул к нему за долгие века до Согласия о Землях. Так почему? Что Синай увидел в Линаре такого, чего не было в Эльтане? Чем же он был так плох? Ментор никогда ему об этом не говорил.

– Он придет. – сказал Синай и умолк, всем видом показывая, что говорить тут больше не о чем. Эльтан любовно оглаживал свой меч, гадая как там Мелана. Ей отрезают уши. Насколько это больно? Будут ли они похожи на людские? И почему он не может держать свою госпожу за руку, почему это все происходит в такой спешке. Спасибо Линару и его смертной жене! Когда он увидит Мелану? Увидит ли он ее хоть когда-нибудь?

Наконец, через час Линар встрепанный, без перевязи, с мрачным блеском в глазах и, конечно же, без Нилана, ступил на его балкон.

Машина затормозила, голова Софи качнулась вперед, и она проснулась.