За поддержку обычно благодарят. Эту самую благодарность и чувство сопричастности она и хотела получить. Т.к. козёл этого не дал. *

Зелёному ч. салфетки нахер были не нужны. Она хотела разреветься. Чтобы всё потекло. Чтоб сопли размазать по рукаву. Но она приняла салфетку. Слёзы утихли, и её плачь превратился в тихое мёртвое похныкивание. ⠀

Мёртвое потому что эта попытка вылить из себя боль обломалась по причине того, что в салфетку плакать, это примерно так же как какать наполовинку. Как бы подходить к естественному процессу с позиции этики и воспитанности. *

«Ах, как бы мне пригодилась салфетка» – подумал розовый ч. (тот, что боялся стоматолога). Ведь его мама в детстве убеждала его в том, что зубы лечить не больно. ⠀

Но нервные окончания во рту говорили об обратном. Он пытался убедить себя в правоте мамы. Но не выходила. ⠀

Он желал, чтобы мама сказала: «Да, зубы лечить больно. Но я буду сидеть рядом с тобой и поддержу тебя». *

Чёрный ч. (об которого вытирают ноги начальники) вчера очень боялся, но всё же немножко грубанул начальнику. Он попробовал одну ложечку тортика, который называется «отстаивание личных границ». И ему понравилось.

Коричневому человеку (про него я пока не говорил) приснился сон. ⠀

Ей приснилось, что её дочери примерно пять лет. И что в очередной визит к врачу она узнает, что дочь проживёт ещё примерно полгода. И что ситуации никак не поможешь. ⠀

И перед ней встаёт моральный вопрос: а) Говорить ли об этом девочке, или нет? б) Если говорить, то как именно?

⠀

Вместе с мужем они подумали, и сказали дочери, что она скоро отправится в волшебное путешествие. ⠀

Упомянули так же и про то, что процесс перехода из земного мира в мир волшебный может быть болезненным. Сказали, что в эти мгновения они будут рядом. Сказали, что немного позднее присоединятся к ней, и все будут жить в одном мире. ⠀

*

«Как ты думаешь, про что был твой сон?» – спросил психолог коричневого ч.?»

⠀ – Мне было страшно, и одновременно чувствовалось, что я узнала кое-что. Я подумала, что если бы такая ситуация произошла наяву, то я сделала бы так же. А как ещё объяснить маленькому человеку то, что с ним произойдёт?

⠀

*

Зависла пауза. *

⠀

А затем…

В дверь кто-то постучал. Все участники обернулись на дверь. Дверь открылась, и внутрь вошло чувство сострадания. А за ним страх, А за ним и умиление. ⠀

А умиление вошло потому, что все участники с детьми и без детей стали тихо, внутри себя радоваться тому, что их окружение и они сами, все – более менее здоровы. Сегодня здоровы

И завтра, скорее всего, тоже здоровы

И послезавтра

Рассказ коричневого ч. о своём сне, где умирала девочка, принёс за собой следующий откровения желтого ч. (той, что хотела покончить с собой). ⠀

«У меня сестру убили» – спокойно начала она. А спокойно от того, что с тех пор прошло уже несколько лет. ⠀

«Зарезали. Много раз вонзали нож. Я ничем не смогла помочь. Меня не было рядом. Как понять эту жестокость?

Когда над моей родной кто-то бездушно издевается. Она страдает!

А я не с ней. Что происходила тогда с ней, с бедным человеком…

Как же она тогда хотела хоть каплю помощи, хоть каплю того, что немного облегчит тот ад, который она испытывала в те секунды». *

⠀

Люди молчали. В голове у фиолетового ч. (той, что родила от неверного мужчины) вдруг пронеслась фраза, которую она давно знает, но не придает ей значения: «Психологи не дают советы». Она подумала, а какой совет сейчас можно было бы дать желтому ч.: ⠀

Забей?

Забудь?

Живи дальше?

Воспитывай её детей, ты им теперь нужна?

Все люди умирают, и ты тоже умрешь?