Континентальная армия не была до конца централизованной: создавались общий военный госпиталь, интендантская служба, связь, но при этом набор волонтеров и комплектование офицерских кадров оставались в ведении отдельных колоний, позднее – штатов (Конгрессу принадлежало лишь право назначать генералов)53. Каждый штат должен был поставить определенное количество солдат, пропорционально численности собственного населения, а также позаботиться об их вооружении и снабжении. Основой комплектования армии был набор добровольцев, отчасти рекрутский набор. С осени 1776 г. каждому новобранцу при вступлении в армию выдавали 20 долларов премиальных и сертификат на получение после войны земельного участка (для рядового его размер составлял 100 акров, для полковника – 500 акров). Обещали также хорошую плату за службу (29 долларов в месяц)54.

Служба в Континентальной армии была краткосрочной – поначалу всего один год. Позже появились трехлетние контракты. Короткие сроки службы были настоящим проклятием. По мнению Вашингтона, это подрывало нормальный порядок службы: «Люди, нанятые на короткий, ограниченный срок, забирают слишком много власти над офицерами. Для достижения определенной степени популярности, чтобы побудить солдат завербоваться на новый срок, в ход идет своего рода фамильярность. Она приводит к ослаблению дисциплины, нелицензированным отпускам и другим поблажкам, несовместимым с порядком и хорошим управлением»55. Чисто военные последствия такой системы бывали печальны. 31 декабря 1775 г. Ричарду Монтгомери56 и Бенедикту Арнольду пришлось штурмовать Квебек посреди сильнейшего бурана. Монтгомери был убит, Арнольд – ранен, а город так и не взяли. Но подождать более благоприятных условий не было возможности: 1 января их солдаты просто разошлись бы по домам.

По своему составу Континентальная армия резко контрастировала с фермерами-минитменами. Уже новобранцы 1777 г. представляли не средний класс, не «йоменов», а различные маргинальные элементы революционного общества: сервентов57, поденщиков, безработных, дезертиров из английской армии, иностранцев. В Континентальной армии служило также некоторое число лоялистов. Нередко местные власти предлагали им завербоваться, чтобы избежать тюрьмы или искупить свою службу Британии. Так, в Морристауне (Нью-Джерси) патриотические суды приговорили к повешению по меньшей мере 105 тори, но лишь в четырех случаях приговор был приведен в исполнение. Остальные были помилованы при условии, что согласятся служить в Континентальной армии58.

В расовом отношении армия была неоднородна. Хотя индейские племена в большинстве своем сражались на английской стороне, у США среди них тоже были союзники. Вождь могавков Жозеф Луи Кук вступил в ряды Континентальной армии еще в 1775 г., прошел и тяготы похода на Квебек, и победное сражение при Саратоге59. Племена онейда и тускарора отправили Вашингтону около 50 воинов. Шестьсот воинов были присланы от племен пенобскотов и пассамакодди. Стокбриджские могикане из Массачусетса даже сформировали собственный полк60. Хирург Альбидженс Уолдо рассказывал об одном из них, умершем в Вэлли-Фордж61: «Без сомнения, он завербовался ради денег, как другие. Но он верно служил своей стране. Он сражался за тот самый народ, который отнял достояние его праотцев… Его память заслуживает большего уважения, чем у тех богачей, которые не дают миру ничего, кроме своих денег и пороков»62.

Чернокожие американцы записывались в Континентальную армию не слишком охотно. Да и белые патриоты не желали давать оружие своим рабам. Так, чтобы рабы не бежали в американскую армию в надежде получить свободу, виргинские власти приняли решение не допускать на службу темнокожих волонтеров, если только они не представят сертификат, что являются свободными гражданами