Пришла Таня с работы. Ещё не сняв верхней одежды, она заглянула к нам.

– Не спишь? Виталь, как самочувствие?

– Живой, – ответил я.

Как обещала, взялась Таня лечить меня. Я, правда, сопротивлялся немного. Пустил в ход избитую шутку.

– Таня, если простуду лечить, то она проходит через семь дней. А если не лечить – то через неделю. Значит, до конца каникул вылечусь.

И тут я поймал себя на мысли, что впервые обратился к Тане по имени, так, как она разрешила её называть. Мне показалось, что она тоже это отметила.

– Виталь, это старый анекдот про участкового врача. Отговорка, чтобы больничный не давать. Ты что, как дитё малое. Шуток не понимаешь?

Ну, вот – опять я в её глазах только, как дитё малое. И опять неимоверная боль на душе.

Хотя мечта сбылась: я опять стал Таниным пациентом! Моя милая сестричка взялась лечить меня. Каждый вечер после работы Таня приходила ко мне, и мы целыми вечерами были вместе. Таня ставила мне горчичники, поила молоком с мёдом, чаем с малиной и лимоном. И заставляла есть пенку с кипячёного молока. Пенки, которые я не терпел с детства. Через три дня я почти выздоровел.

Я сильно стеснялся бабушки. Она женщина строгих правил. И, разумеется, она должна была хоть как-то отреагировать на явно аморальные поступки, молодой замужней женщины, которая, в отсутствии мужа, целыми вечерами проводит у молодого мальчишки в комнате. Уж больно хорошо я знал свою бабушку. Но она молчала и, как мне казалось, и не собиралась ничего предпринимать.

Чай-то я и сам мог себе наливать и молоко вскипятить. Я не был прикован к кровати. А Таня развлекала, чем могла. Говорили о многом. Я для себя делал открытие за открытием. Предо мной была девушка с огромным кругозором. Начитанная. Добрая, ласковая. И красивая!

Считал ли я тогда, что Таня делает что-то аморальное. Нет, не считал! И сейчас не считаю. Я был влюблён в неё, а у девушки моей мечты не могло быть ничего отрицательного. Может же человек по жизни быть очень отзывчивым? Может! Ничего предосудительного в этом нет. Когда Таня находилась в моей комнате, дверь оставалась открытой. И одежда Тани не вызывала никаких нареканий. Никаких коротких юбочек и платьиц с нескромным декольте. Но тут ничего не поделать – красивую фигурку и милое личико не прятать же!

А бабушка смотрела на всё это и относилась к этому, как к нормальному явлению. А я не понимал, какая муха укусила бабусю.

Ещё в первый день общения мы коснулись фильма «Угрюм Река». Фильм был снят на Свердловской киностудии, наверно, в 1968 или 1969 году. Я смотрел его, будучи ещё мальчишкой. Смотрел вместе с любимой тёткой. Она комментировала непонятные для меня моменты. Я был без ума и от сюжета, от игры артистов.

Когда Таня поставила мне первый раз горчичники, присела рядом и смотрела на меня. И вдруг Таня озарилась:

– А ты не читал «Угрюм реку»? Хочешь, я тебе вслух почитаю? У меня есть эта книга.

Не дожидаясь ответа, она упорхнула к себе в комнату и уже через пару минут вернулась обратно, держа в руках четыре тома.

– Будем читать по очереди! Один устал, другой читает. Здорово я придумала! Но больше я буду. Ты болеешь, кашляешь и нельзя тебе глаза напрягать, – Таня быстро распределила обязанности.

– А для начала, давай-ка чайку с малиновым вареньем, – распорядилась Таня и ушла на кухню.

Вернулась. Уходила-то всего на пару минут, а для меня будто вечность прошла. Сняла с меня горчичники.

– Анна Фёдоровна, садитесь с нами чай пить, я уже налила вам, позвала Таня бабушку из соседней комнаты.

Таня сказала, что она уже прочитала несколько глав, но с удовольствием перечитает их снова.