В тот день, когда случилась эта трагедия, семья инспектора ВАИ (военная автотранспортная инспекция) старшего лейтенанта Сержа Тиграновича Оганесяна завтракала поздно, потому что глава семьи был на ночном дежурстве и вернулся с работы поздно утром. Ареват никогда не завтракала без мужа. Она всегда его ждала. И в это утро, седьмого декабря 1988 года, она поступила так же. Серж (на работе друзья его называли Серёжей) пришёл с работы в девять часов тридцать минут утра. Поздоровался с женой. Снял обувь и верхнюю одежду и сразу зашёл в единственную жилую комнату их квартиры. Там на взрослой двуспальной панцирной кровати бодрствовала его маленькая дочка Манана. Мама обставила дочку подушками, чтобы та не упала с кровати, ведь девочка уже сама поворачивалась со спины на животик и пыталась ползти.

Но в это время она лежала на спине и активно махала ручками и ножками. Временами она останавливала свой «бег» на спине, внимательно разглядывала свою маленькую звенящую игрушку, затем клала её в свой маленький и ещё беззубый ротик – видимо, пыталась пробовать на вкус. Увидев знакомое лицо отца, девочка откинула погремушку, улыбнулась и снова начала активно махать ручками и ножками, одновременно о чём-то гукая папе. Наверное, это была её активная мимическая просьба, чтобы папа взял дочку на руки.

В это время из кухни раздался голос жены: «Серж, я уже накрыла на стол. Давай будем завтракать. А то еда остывает». Услышав слова Ареват, отец взял на руки маленькую дочку, поцеловал её и вместе с ней пошёл на кухню, где произнёс: «Почему ты только меня приглашаешь на завтрак? Ты что, забыла, что нас уже трое едоков в семье? Наша маленькая дочка тоже хочет вместе с нами позавтракать. Вот я вместе с ней и буду есть». Заявив так, Серж поцеловал дочурку. Затем поцеловал и её маму. Сказал, что ещё не ел, но по запаху уже чувствует, что Ареват приготовила вкусную еду. После этого сел на своё место за обеденным столом, держа на руках своего ребёнка.

Ареват посмотрела на часы. Они показывали без десяти минут десять часов утра. Ареват начала упрекать мужа, что он не бережёт своё здоровье. Напомнила ему, что есть надо вовремя. Притом завтракать надо хорошо, чтобы в течение дня чувствовать себя сытым. А вот на ужин надо есть меньше, чтобы не перегружать желудок и не увидеть плохих снов. Говоря об этом, она забывала, что по вечерам тоже требовала, чтобы её супруг хорошо поел. И утверждала, что на голодный желудок человеку снятся плохие сны. Это двоякое требование жены часто смешило мужа. На этот раз он только улыбнулся. Но не стал упрекать жену, потому что понимал, что она так поступает только из благих намерений. Не переставая улыбаться, заговорил с дочкой: «Ты видишь, Манана, какая у нас хорошая мама. Она не только нас вкусно кормит, но ещё и заботится о том, чтобы нам снились хорошие сны. Мы с тобой должны гордиться, что у нас есть такая хорошая мама, которая нас любит. И мы тоже любим нашу маму. Правда, доченька!»

В это время Ареват снова потребовала от мужа: «Давай начинай завтракать. А дочку дай мне. Потому что она будет мешать папе». Серж не дал Манану маме. Он держал дочку в одной руке, а второй начал завтракать. И упрекнул жену в том, что она ошиблась: Манана ему совершенно не мешает. Наоборот, ему даже приятно, что они с дочкой вместе завтракают. И убедил жену, что отцовская любовь к своему ребёнку даже повышает аппетит. А он любит Манану истинной отцовской любовью. Ареват поняла, что муж не отдаст ей дочку, поэтому села за обеденный стол и сама начала завтракать. И услышала от мужа: «А вот тебе, как кормящей матери, надо съедать две порции, потому что ты кормишь не только себя, но и нашу дочку». Сказав об этом, Серж опять решил уточнить у дочки, прав ли он, и спросил: «Правда, доченька?»