– Но ведь это…

– Невозможно, верно. Однако за последние тринадцать лет граффы смогли открыть стеклянный куб дважды. Значит, существует и иной способ создать ключ, о котором мы не догадываемся.

– А если им все же удалось как-то добыть подлинник ключа…

– Исключено, Чват.

Юноша сделал короткую запись в блокнот.

– Получается, мы ищем материализатора?

– Именно его.

– А Ирвелин Баулин…

– Госпожа Ирвелин Баулин – отражатель. Но этот нюанс не мешает ей иметь сообщника.

– Правильно… кхм… правильно ли я понял вас, детектив: вы склоняетесь к версии, что Ирвелин Баулин и есть наш… наш сентябрьский вор?

Перед внутренним взором Харша вдруг всплыли строки из отчета тринадцатилетней давности: «Ни одному граффу-материализатору на протяжении долгих пяти столетий не удавалось воссоздать ключ, которого нет, и лишь Емельян Баулин, графф, рожденный в семье клекотских рыбаков, смог поставить доселе надежный способ защиты белого камня под сомнение». Вместе с тем он вспомнил нелюдимость его дочери и ее самонадеянный ответ на его главный вопрос: поступок своего отца Ирвелин Баулин не осуждала.

– Да, Чват, именно к этой версии я и склоняюсь, но пока в моей версии мало доказательств, – сказал Харш. – Я обращался к королевскому телепату, госпоже Фанку, которая сканировала гостей в День Ола. Как и все телепаты, она графф не из болтливых, однако я смог добиться от нее кое-какой информации.

– И что же она вам рассказала? – Чват в нетерпении заморгал.

– Ничего она мне не сказала, Чват, ты что, не слышал меня? – сквозь зубы рявкнул Харш, на этот раз не сдержавшись.

– Но вы только что…

– Я сказал, что смог добиться кое-какой информации. В словаре желтого плаща это два разных понятия!

Поблизости стоявшие граффы обернулись на шум. Ид Харш выдохнул и протер лоб платком, который всегда лежал в нагрудном кармане его шинели, и, жестом попросив у коллег прощения, продолжил:

– Услышав имя «Ирвелин Баулин», госпожа Фанку изменилась в лице – чуть побледнела и нахмурилась. Знаешь, что означает нахмуренный телепат?

– Я еще не успел поработать с телепатами…

– Это означает, что телепат узнала имя, и что-то в этом имени ей не понравилось. Записывай, Чват, записывай!

Малодушие Чвата раздражало Харша. И его вездесущий блокнот раздражал. И как капитан Миль мог допустить этого сопливого юнца на должность помощника именитого детектива столицы? В течение всей их беседы Харшу понадобилась вся его звериная воля, чтобы не нагрубить и не отойти от Чвата на другой конец галереи. Увы, служебный долг наполнял его башмаки цементом, не позволяя и шагу ступить от беспрерывной докучливости юнца.

– Ирвелин Баулин есть что скрывать, – выговорил Харш. – И я намерен доказать это и получить у капитана Миля разрешение на ее тотальное сканирование.

Чват кивнул, добавив в этот краткий жест весь спектр своей неуклюжести. Между тем к ним подошел один из старших офицеров и протянул Харшу длинный бланк:

– Процедура окончена, детектив. Прошу вас поставить подпись свидетеля в правом нижнем углу.

У стеклянного куба низкорослый графф-штурвал пожимал руки обступившим его желтым плащам. Среди них Харш заметил и медную стрижку Доди Парсо, и бакенбарды самого капитана.

– Ключ уже унесли на уничтожение? – подписав документ, поинтересовался Харш.

– Да, унесли, – подтвердил старший офицер, взял бланк и удалился к остальным свидетелям.

– Замечательно, – скорее себе, чем кому-либо другому, сказал Харш.

Первое дело было улажено – Белый аурум вновь был под замком. Осталось найти виновника его похищения, и Ид Харш знал, за кем из граффов ему предстоит установить наблюдение.