– Проходи, Тирис, присаживайся. – На этих словах Фитц внимательно посмотрел на Петра Васильевича. – Да, мы немного знакомы.

– Итак, всего несколько вопросов. Вы знаете, что пропал древний артефакт из оранжереи?

– Да, как раз узнала об этом, пока стояла в очереди. Очень печально, у нас сегодня должна была быть экскурсия.

– Студентка, отвечайте только на конкретные вопросы. -поморщился Фитц. Его седые редкие волосы сосульками облепляли круглую голову, которую он постоянно обтирал платочком. Ректор явно находился не в своей тарелке, словно ситуация с кражей могла повлиять на многое. С чего бы это, подумалось мне, на что может повлиять пропавший камень? «Реликвия» не несет в себе особого научного смысла, семя, если и настоящее, абсолютно инертно, ученые давно это выяснили.

– Вы не знаете, кто мог украсть его? – спокойно продолжал Бекетов.

– Не знаю, господин профессор. Даже не предполагала, что это вообще кому-то может прийти в голову.

– Спасибо, Тирис. – Бекетов внимательно смотрел на мое лицо несколько секунд, после чего его лицо совершенно расслабилось, стало по-отечески добродушным. Затем, будто вдруг приняв какое-то решение, Петр Васильевич мягко произнес, – И, Тирис, пожалуйста, зайдите ко мне завтра после последней пары.

– Конечно, Петр Васильевич, зайду, с удовольствием. После четвертой. – Улыбнулась я.       Бекетов, улыбаясь одними глазами кивнул. Фитц изумленно переводил взгляд с меня на профессора. – Звать следующего?

– Зови.

Профессор Бекетов

Профессор Петр Васильевич Бекетов был уверен, что нашел настоящий алмаз в огромной вонючей куче мусора. Он внимательно наблюдал за этой студенткой уже около года, и считал свою миссию в поисках нужного ему человека завершенной. Сначала обратив внимание на нее по воле случая, столкнувшего их в ситуации с утерянными документами, затем были встречи в разных неформальных ситуациях, потом он специально подгадывал их общение, аккуратно задавая вопросы на ничего не значащие темы, однажды даже, якобы случайно, оказался за одним столиком в столовой, завел случайный разговор на личные темы так, что девушка даже не поняла, какое огромное количество личной информации он тогда получил. Получил и был обескуражен ее настоящим ярким, чистым светом искренности. Никто в университете, кроме ректора Фитца не знал, кем он является на самом деле. Потому что таких, как он, Петр Васильевич Бекетов, уважали, но прежде всего – боялись. И боялись его практически все. Бекетов был сильнейшим потомственным Верховным Судьей, весьма известным, хоть и в очень узких кругах.

Выйдя из кабинета, я обнаружила все еще возмущенную розовощекую Лару, окруженную студентами, активно жестикулирующую и возбужденную. Не понимаю, что такого, всего пара вопросов. В то, что Бекетов мог задать неприличные вопросы я не верила.

– Лара! Ну что, идем? – я нетерпеливо помахала ей рукой. Лара мгновенно вынырнула из круга любопытствующих и побежала ко мне, придерживая руками с тысячей (как мне показалось) разноцветных браслетов длинные полы юбки, цвета горького шоколада. На самом деле, подруга одевалась вполне себе стильно, если считать ее стилем бохо-ведьминский стиль. Ярко-бирюзовая свободного кроя льняная блузка отлично сочеталась с коричневой юбкой, подпоясанная золотисто-бежевым широким поясом. Золотые кольца в ушах и на руках. Она всегда идеально подбирала сочетания цветов и смотреть на это разнообразие, мне, верхом экстравагантности которой, являлся черно-белый монохром было приятно и необычно. Радовало глаз. Ну что поделаешь, в наше время приветствуется любой индивидуальный стиль, за модой гонятся не все.