– Поставь это на место, – я подошел к ближайшему грузчику, вырвал у него из рук столик, – что тут происходит?

– Я не знаю, господин, – он потупил взгляд, – хозяин сказал, выносить все. Мы и выносим.

– Я тут хозяин, – я громко поставил стол, скрестил руки на груди.

– Селихов, – прозвучал высокий, немного карякающий мужской голос, – будьте любезны, не мешайте вашему покойному отцу возвращать нам долги!

Я сжал зубы, исподлобья взглянул на невысокого мелковатого мужчину, одетого в деловой костюм. Он суетливо прибежал оттуда, где распахнутый настежь черный ход освещал небольшой хозяйственный коридорчик.

Невысокий и лысоватый, мужчина напоминал хорька, как своей суетливостью, так и чертами лица. За его спиной тут же появились два крупных тренированный мужика: белобрысый амбал с квадратной челюстью и второй, крепкий, коротко стриженный с щетинистым хищным лицом.

Щетинистый не понравился мне больше всех. Он смотрел внимательно и сосредоточенно. Рукава его рубашки были подвернуты по локоть. Когда он скрестил руки на груди, я успел заметить на его запястье тату в форме перечеркнутой короны. Щетинистый был из Детей Боярских. Тоже отступник.

– Ромочка, – засуетилась девушка, подбежала ко мне, преградила путь – ты только не переживай, пожалуйста. Все будет хорошо, я сейчас все улажу!

– Прошу, – я заглянул девушке в глаза – отойди.

Она раскрыла свои, удивленно захлопала длинными ресницами. Я положил руки ей на плечи, отстранил с дороги. Девушка смешно быстро-быстро зацокала каблучками.

– Рома… – обронила она мне вслед.

– Роман Евгеньевич, – повар подбоченился толстыми руками, – вот эти… господа утверждают, что пришли вернуть долг. В уплату забирают мебель и кухонное оборудование.

– Разберусь, – я прошел мимо повара, встал на против Хорькомордого, – Объяснитесь, – сказал ему я, заглянув в глаза.

Харькомордый в первое мгновение растерянно поморгал, взглянул украдкой на щетинистого. Тот лениво перевел взгляд, сначала на Хорька, потом снова на меня.

– Евгений Селихов, – деланно уверенно начал Хорькомордый, – задолжал моему господину, Анастасу Семеновичу Филатову из Детей Боярских, кругленькую сумму! Он взял в долг, чтобы наладить дела этого кафе. И не вернул.

– Врет он все! Врет! – девушка торопливо зацокала каблуками, указала пальцем в Хорька. При этом она слегка наклонилась вперед. Все в комнате увидели ее шикарное декольте и телесного цвета, кокетливо выглянувший лифчик.

– Вы обвиняете меня во лжи? – Хорек поднял брови в притворном удивлении.

– Потому что вы врете! В долг брали, да, но вернули все до копеечки еще месяц назад!

– А вот это ложь. Процент-то остался! И вырос!

– Процент! – всплеснула руками девушка, – это наглый грабеж! Ваш процент растет как хочет! Его невозможно вернуть! Это просто предлог, чтобы деньги сосать!

– Если не заткнешься, – Щетинистый медленно перевел взгляд на девушку, – то сама будешь сосать.

– Я тебе зубы выбью, – спокойно сказал я Щетинистому, – если не извинишься перед ней.

Щетинистый злобно уставился на меня. Медленно, с прищуром моргнул. Девушка испуганно приоткрыла ротик.

Все эта троица меня раздражала. Их спесивое поведение – злило. Я почувствовал, как чешутся кулаки. Знал, как вести себя с такими людьми. Они понимают лишь один язык.

– Я слышал, малой, – медленно заговорил Щетинистый, – у тебя с башкой проблемы. Магии нет, вот и едет крыша. Все об этом знают. Поэтому твои слова мне…

Он недоговорил. Я мгновенно сгорбился, выбросил руку. Дал ему в челюсть левой, потом еще раз, правой. Он согнулся, закрыл рот руками, попятился, уперся в грузчика задом.