- Что ж! – подумала я тогда. – Хозяин барин! – и отстала.

Я уж, было, совсем сникла, как все же пришла весть от Мары. В записке та сообщала, что она в замке и поговорила с Грубелем. Тот отнесся к её просьбе снисходительно и обещал поговорить с шеф-поваром.

- Жди и не падай духом! – заключала она свое послание.

Я же, просто от радости, целовала эти строки и плакала. Носила её записку за корсетом и молилась каждый день Богу, чтобы все получилось. И мои молитвы были услышаны.

По истечению недели в трактир прибыл сам Грубель и встретился с Оксой и Дубелем. О чем они говорили, я не знаю, но меня срочно вызвали в хозяйский кабинет. Там, в кресле, сидел Грубель и улыбался. Окса была несколько ошарашена и растеряна, а Дубель хмур и зол.

- Тебя приглашает наш шеф-повар на работу в замок, - встал Грубель и посмотрел на хозяев. – Вот пришел, чтобы услышать твой ответ.

- Да-да, я согласна! – тут же выпалила я громко и нервно заулыбалась. – С огромным удовольствием!

- Вот и помогай своим родственникам! – скривилась Окса. – Чуть поманили деньгами, так и бежит, бросив всех. Какая неблагодарность!

Дубель кивал её словам, как китайский болванчик. Он всегда был у неё под пятой, и сегодня особенно это было заметно. Его собачья преданность и в то же время грубость была написана на дебильном лице. Я же передернула плечами от презрения к ним обоим. Это заметил Грубель и слегка улыбнулся. Он тоже знал их и поэтому-то помогал, даже без желания сделать мне добро, просто им в пику. Тут были еще те отношения – кто кого!

Окса согласилась, помня, что у меня есть замена, да и Брызла хвалила свою подопечную. Грубель сказал, что ждет в коляске. Я обещала быстро обернуться и тут же побежала собирать вещи. За это время успела забежать на кухню, сказать, что меня забирают в замок, и увидеть, по ходу, растерянные и обрадованные лица моих приятелей, скептичное Тубеля, злое Брызлы и довольное молодой посудомойки. Как же! Теперь она главная как у помоев, как и в комнатке, похожей на конуру.

За время, пока собиралась, Грубель стребовал с Оксы на меня рекомендацию. Те, скривившись, написали, как рассказал он мне потом. Я попросила его дать мне почитать, на что тот обалдел, когда узнал, что я не только читаю, но и пишу.

- Когда же ты успела? Неужто, еще в своей деревне?

Мне не пришлось врать. Сказала почти правду, что очень хотела и всему научила Мара. Он был в курсе, что ту учили родители, и она могла читать, но чтобы считать и писать?

- Этому я училась сама, - скромно опускала я глаза.

Грубель с интересом рассматривал меня и молча качал головой, мол:

- Надо же! А не скажешь!

Вскоре он представлял меня главному повару, сухощавому, пожилому мужчине лет шестидесяти, с умным острым взглядом, тот внимательно осматрел меня, и удовлетворение читалось на его лице. Мне он тоже понравился как-то сразу. То ли потому, что был совсем не похож на толстого Тубеля, то ли меня поразил его опрятный вид и мягкий взгляд. Я видела, как смотрят на меня все остальные, когда меня представили, как помощницу по выпечке сдобы. Многие уже пробовали мою готовку и улыбались весело и благодушно. В общем, я поняла, что здесь меня приняли более чем радушно и доброжелательно.

Шеф-повара звали Маредель, все же звали просто Маред. Так он мне и представился. Я слегка ошалела от такой фамильярности, но потом поняла, что это даже скорее сердечное отношение к своему начальнику, что редко встречается.

- То-то с ним не смог ужиться Тубель! – хмыкала я, когда узнала Мареда ближе. – Куда им, таким разным! Один - сплошная любезность и добродушие, другой - мошенник и ловкач.