Свет Княгини погас. Я остался один. Переломанный, лежащий на дне расщелины, я изливал заражённую эссенцию в тело корчащегося от яда Пожирателя Звёзд. И тот подыхал. Агония того, кто стоит над Богами радовала, но внутри по-прежнему зияла чёрная пустота бездушья. Холодная, болезненная, к которой я так и не привык за эти столетия. Потому что мой свет растворился в спорах Хозяина Пустоты много лет назад, в день, когда меня, ещё нескладного подростка, втолкнули в объятья раскрывшегося портала.

Скалы зашевелились, разламываясь. Камни падали на меня, а я всё ждал, когда Голодный Бог, наконец, подохнет. И когда внутри появилось тепло души, заполняя холодную пустоту, то радостно засмеялся, чувствуя чудовищную боль в сломанных рёбрах.

Дело за последним шагом.

Я прикрыл глаза, окутал чарами отобранную у ублюдка душу, заперев ее в непобедимую клеть, и сжёг ещё огромную часть эссенции ради последнего заклинания. Победа победой, но результаты всегда можно улучшить. Осколки падающих камней секли лицо, но меня уже нельзя было остановить. Остался последний шаг! Самый важный.

И я успел, завершив обряд переноса за миг до собственной смерти.

***

Сначала был гул, перемешанный с шипением. Будто бы трансформатор связался со мною по рации. Звук родной, знакомый. Щеку царапал острый камушек и потому я приподнял голову. Огляделся.

Получилось. Безмерное безвременье, получилось! Я поднялся, коснулся груди. Зараженное спорами пространство пыталось прожечь наложенную защиту и добраться до души, но чары держались крепко. Второй раз я по этой дороге не пойду. Теперь это моё и только моё.

Я обернулся на чёрное зеркало портала. Подхватил с земли камень и зашагал к переходу между мирами. Теперь уже можно. Теперь, после дороги длиной в сотни лет, я могу вернуться назад. Я обрёл дар, я осознал его, я развил его до такой степени, что даже Претенденты и Верховные чародеи не смогли бы со мною сравниться. Так как никому из людей не отведено столько лет, сколько бездушным демонам в потустороннем мире. Потому что нет души – нет старости.

Но я отвлёкся. Если коротко, то для тех, кто толкнул меня на этот долгий путь, прошла минута. Для меня же…

Я вышел из портала и сходу обрушил камень на голову Красавчика. Имя его из памяти стёрли годы. Парень рухнул как подкошенный, даже не увидев меня. А вот Ботаник заметил моё появление, выставил перед собою нож. Глаза его испуганно выпучились, губы задрожали.

– Тебе нельзя сюда больше. Уходи, – потерянно сказал он. – Уходи!

– Он не чёрный… Не бездушный! – ахнула Лена. Она сидела в круге, готовясь принять силу мёртвых за принесённую жертву. Варварский способ поглощения эссенции. Но среди людей встречающийся.

– Да что ты стоишь, Веня! Убей его! Он же слабак!

Ботаник испуганно шагнул ко мне, махнул рукой. Рефлексы, конечно, у моего тела оставляли желать лучшего, но от подобной атаки ушёл бы и ребёнок. Это не сопляка в портал запихивать с приятелем, это лицом к лицу драться. Я увернулся от удара, поднырнул под руку, перехватил её и вывернул. Сквозь гул портала послышался хруст кости. Ботаник-Вениамин заорал от боли, а я перехватил его за шею. Позвонки сломались, будто ветка треснула.

Я не сводил глаз с Лены.

– Илья, – она торопливо поднялась с колен. – Илюша…

Я приблизился. От неё пахло весной, любовью и чёрным предательством.

– Ты… Это ведь не ты? Ты другой… – зачарованно сказала она. – Почему…

Я приложил палец к её губам. Тёплые. Мягкие.

– Эти обряды не дают той мощи, которую обещают, – сказал я Лене. – Очень дорого, очень долго. Слишком много возни.

– Подожди… Я могу… Я сделаю всё, что ты за…