В кармане пискнул телефон. Курьерский чат просыпался.
– Все, мне пора.
Я выпрямилась и развернулась к двери, но мама ловко поймала меня за рукав. Улыбнулась как могла подбадривающе:
– Культурная столица, детка, расслабься. Походи по музеям, авось с кем-нибудь познакомишься. К тому же каникулы. И прекрати быть такой злыдней, честное слово! Здесь когда-то жило не одно поколение нашей семьи.
На мамино «детка» я не отреагировала, хотя терпеть не могла, когда меня так называли. Взяла за ремень сложенный самокат, сумку и вышла, на ходу доставая из кармана наушники.
Пока убитый ремонтниками грузовой лифт медленно полз с двадцатого этажа вниз, мне удалось распутать проводки, но сеть не ловилась. Возле подъезда я разложила самокат, проверила в кармане зарядку для телефона и – на всякий случай – проездной и, прежде чем отправиться в увлекательное путешествие по маршруту первого заказа, открыла чат в «Телеграме»:
Приветик, кто сегодня на смене! Друзья, в городе потерялся ребенок, родители и волонтеры просят помочь. Поглядывайте по сторонам. Если увидите, звякните по номеру. Спасибо!
Я вчиталась в столбик примет в тревожной оранжевой рамке. Восемь лет. Пропала во время прогулки три дня назад. Желтый дождевичок, синий сарафан, белые колготки, резиновые сапожки. Как в кино, где образы детей всегда – сама невинность и чистота.
Сердце тревожно екнуло. Я представила на месте потерявшейся девочки себя, потом – Василиску. Задрала голову к небу, замкнутому в угловатую рамку крыш. Картинка перед глазами покачнулась, вознамерившись сделать крутой оборот. Суровая громада незнакомого города придвинулась, нависла, придавила к земле.
Сизая пелена, цеплявшаяся за антенны и чердачные люки, припасала дождь. Надо успеть сделать все дела, пока небесный ушат воды не обрушился на голову. Может, и не придется идти ни к какой набережной и никаким чайкам…
Будь у города стихийное воплощение, то им однозначно оказался бы ветер. Напористый, непостоянный, то выставляющий вперед ладонь, не давая пройти, то наоборот – подталкивающий побыстрее, как нетерпеливый ребенок, который хочет показать что-то важное.
Ветер шумел в ушах, когда электросамокат разгонялся почти до максимума своей скорости, неясно шептал, но шепот прерывался неразличимыми помехами, словно слушаешь плохо настроенное радио.
Я быстро вошла в азарт, а потому почти не глядела по сторонам, только на дорогу, резво убегавшую под колеса. Улицы мелькали одна за другой: прямые, строгие, будто некто нарезал остров прямоугольными кусками вдоль и поперек, точно огромный пирог.[2] И над названиями долго не задумывался: Большой проспект, Средний, Малый… Первая линия, Вторая, Третья…
Новый район быстро сменила историческая застройка: невысокие здания с желтыми и бурыми стенами; лупоглазые окна; резкие перепады крыш, усеянных антеннами; трамвайные провода, сетью укутавшие улицы.
Меня преследовал строгий взгляд: педантичный, привыкший к порядку Город наблюдал, как юркая девчонка с сумкой-термосом рассекает серебристые лужи на мостовых и спугивает стаи ленивых голубей…
Очередное уведомление телефона настигло меня ближе к концу четырехчасовой смены. Адрес значился всего в квартале от ресторана, где предстояло забрать заказ. Непонятно, зачем вообще ждать курьера, если можно прогуляться пешком десять минут. Но, видимо, у тех, кто заказывает платную доставку, свои на это причины.
Получив в окне выдачи увесистый пакет, я в приподнятом настроении помчалась по маршруту.
Улица, на которую я свернула, не походила на остальные. Вместо проезжей части тут разбили клумбы, посадили деревья, установили фонтан. По сторонам мелькали вывески кафе. Летом здесь наверняка зелено, уютно и приятно гулять, но сейчас все смотрится голо. Скучно.