Младшая сестра наблюдала за пьющим пиво Джеком. Она заметила в нем большие перемены с тех пор, как он увлекся Сарой. Ее вечно серьезный брат стал улыбаться гораздо чаще. Походка его обрела пружинистость, и в те несколько раз, когда она видела брата с Сарой, лицо его светилось. Впервые в своей суровой жизни он даже замедлял шаг, чтобы понюхать розы, и все это из-за женщины, которую брат называл «мелкой», Сары Макинтайр. Линн видела, что Джек мучительно нервничает перед первой встречей Сары с их матерью.

– Да, пожалуй, ты права, – сказал он и попытался отогнать все мысли о возможных проблемах, появившихся у Сары.

Кэлли Коллинз пристально наблюдала за сыном. Она была рада за Джека. Он сильно изменился с тех пор, как началась его командировка. Ее сын всегда был скрытным относительно своей личной и профессиональной жизни. Потеряв много людей в специальных операциях, он стал сдержанным, даже замкнутым. Теперь появилась эта женщина, с которой она собиралась встретиться здесь. Звоня по телефону домой, Джек только и говорил о Саре.

Она улыбнулась, когда Джек заговорил с младшей сестрой. Он очень напоминал ей его отца, Джона, погибшего, когда Джеку было всего одиннадцать лет, в каком-то далеком месте, которого ей так и не назвали. Он был тогда полковником, в том же возрасте и звании, что теперь его сын. Кэлли подозревала, что в своей должности и звании он, может быть, разузнал гораздо больше подробностей о судьбе отца, чем знала сама Кэлли, но если и да, то сын не делился с ней этими сведениями.

Кэлли давно уже поняла, что ей и не нужно ничего знать, кроме того, что ей сказано. Если бы ее муж погиб не при тех обстоятельствах, о которых сообщила армия, Джек нашел бы способ сказать ей. И знала, что если обстоятельства были секретными, Джек хранил бы эти секреты. Ей было достаточно знать, что он совсем такой, как отец, предельно честный, и она понимала, что их сын пошел тем путем, который наверняка одобрил бы отец.

– Джек, ты столько рассказывал о ней, что мне кажется, я уже знаю Сару. И если я права в своей оценке, она так же боится нашей встречи, как и я. Поверь, женщина, сумевшая завоевать твое упрямое сердце, уже пугает меня своей женской силой, – сказала Кэлли и улыбнулась, подняв стакан с мартини.

Джек покачал головой и покраснел. Упрямым он никогда себя не считал, но если мать и Сара заодно с Линн, Эвереттом, Менденхоллом, Райаном и Комптоном так говорят, должно быть, это правда. Джек поднял стакан с пивом и чокнулся с матерью. Линн засмеялась и присоединилась к ним.

Кэлли извинилась и вышла из-за стола, Линн подождала, чтобы она скрылась в полутьме ресторана, потом улыбнулась брату.

– Ну, сестричка, что делается в вашем доме невидимок?

– А с какой стати мне об этом тебе говорить? Я ведь до сих пор не знаю, что ты делаешь и с кем.

– Я не делаю ничего, тем более с кем-то значительным. Ты не особенно любопытна, так ведь? Мне было бы неприятно говорить о тебе с мистером Райаном – ты знаешь, что он неравнодушен к тебе.

– Джейсон Райан неравнодушен к каждой юбке!

– Вот-вот. Как я могу хорошо руководить подразделением, если за мной наблюдает Райан?

– Сдаюсь, – сказала Линн и приложилась к стакану. Поставив его, улыбнулась, потом посерьезнела. – Раз ты спрашиваешь, и раз в управлении это не бог весть какой секрет, я занималась кое-чем, мягко говоря, странным в отделе Северной Америки. Похоже, у нас есть «кроты» в правительстве, возможно, в ФБР или в Лэнгли[15].

– Стоит ли говорить об этом мне?

– Так вот, мне сказали, что мой босс полагает – эту группу еще несколько лет назад накрыло ФБР… – Линн даже рассмеялась. – Хоть верь, хоть нет, но среди них было несколько «Людей в черном». Можешь поверить в такое?