потому что ты переживаешь, – попрекал её Аляс.

– А может, он себе его забрал? Я чувствовала, как он тебе завидовал, – не унималась Наташа.

– Милая ты моя, уже у тебя крыша едет, скажи, пожалуй- ста, сейчас люди от своих детей отказываются, а ты – себе. Кому нужен твой ребёнок, как не тебе, – всё атаковала под- ругу словами Марина и при этом резко оглянулась и по- смотрела на Аляса. Аляс закашлялся и опустил голову.

– Ну да, – коротко ответила Наташа, не понимая, что и говорить. Она была в шоке.

Аляс обнял её и поцеловал, затем сказал:

– Успокойся, милая, мы найдем их. Никуда они не де- нутся. Если случилось что-то страшное, уже бы сообщили, тьфу, тьфу, тьфу.

– И я про то, – вмешалась Марина. Она не выносила общество Аляса по той причине, что из-за него её любимая подруга детства страдала, и он сломал ей жизнь в самом рассвете молодости.

– Давай, чтобы ты не переживала, пойдём искать. Ис- пользуем все варианты, которые действуют в таких случаях. – Да, да, да, пошли искать, я больше не выдерживаю обстановку в доме в таком ожидании, – быстро собралась

Наташа.

Аляс посмотрел на часы, он мысленно был в вагоне по- езда и отсчитывал часы, насколько они уехали далеко от Москвы.

Марина решила не идти с ними, посчитала, что им вдво- ём будет лучше, тем более, когда увидела телячьи нежно- сти Аляса. Она понимала, что они беспочвенны. Она встала, извинилась и сказала:

– Простите меня, но я не буду напрягать вас своим при- сутствием. Наташа, если будут новости, позвони сразу, если буду нужна, всегда подойду, – сказала и ушла.

Аляс сел перед Наташей на корточки, она одевала на ноги ботасы, чтобы удобно было ходить, они собирались идти пешком. Погладил её по лицу и сказал:

– Милая моя, ты натерпелась по моей вине, прости меня, ведь и сегодня виноват, если не ушёл бы по своим делам, ребёнок уже был бы дома.

Наташа забыла оба всём, растаяла. Ей так хотелось при- жаться к нему, влиться в его тело и не дышать, но Аляс встал быстро, не давая эмоциям свободу, и сказал:

– Давай быстрее, уже стало темнеть. Они вышли на улицу.

* * *

Прошёл месяц. Поиски Руслана ничем не увенчались. Все розыскные структуры обнадёжили, что найдут мальчи- ка. Не было никаких известий и о Валере, как в воду канул. Он не появлялся на работе.

Уголовный розыск города Батайска сделал всё возмож- ное, но Валера нигде не появлялся. Он выяснили только, что чета Кравченко уже покойники, их единственный сын оставил хозяйство и уехал на заработки в Москву. Ближай- ших родственников у них не было.

У Аляса хватало терпения изображать подавленного и убитого горем отца и друга, он так вошёл в роль, что сам начал верить, что случилась беда.

Конечно, он считал бедой, что его друг так пострадал из-за него, что у него не оставалось обратной дороги в Мо- скву, ради него он потерял всё, зачем приезжал в этот боль- шой город.

Они побывали во многих моргах на опознании, безре- зультатно.

В органах охраны были расклеены фотографии. Поиски в Абхазии даже не обсуждались. Как же отец был разбит. Кому и в голову пришло бы оскорбить его душу и зачем?

Родители Наташи во многом винили себя в случив- шемся, они никогда не могли представить, что такое могло случиться и не ожидали такого поворота судьбы.

Хотели, чтобы Наташа осознала и оценила свою ошибку сама.

Это было без участия отца: он, конечно, на такое никог- да не пошёл бы, но если решила жена – она была непоколе- бима в своём решении, он хорошо знал свою супругу и дав- но не вмешивался, потому что всегда было безрезультатно.

Надя молча винила себя в том, что случилось с дочерью и внуком, которого она собиралась воспитывать по своим правилам. Она тосковала и до глубины души была подавле- на: не могла простить себе, что из-за своего упрямства она помешала жизни дочери, причинив ей неизлечимую боль.