Я получила написанный дрожащей рукой новый номер служебного Вовочкиного телефона (который ни разу не ответил, ибо, скорее всего, просто не существовал), выслушала ориентировочный Вовочкин адрес, (ибо точного страдалец Коля и сам не знал), поскольку Вовочку не интересовал профиль его специальностей и была благословлена на грядущие подвиги.

Веря и несколько сомневаясь (но только оттого, что не видела никаких даже намёков на ответ с Вовочкиной стороны), я отправилась разыскивать мнимого влюблённого. Никакие расспросы прохожих не помогали, ибо и сама я знаю ровно столько же о жильцах соседнего дома, сколько останавливаемые мной люди, живущие в данном переулке. Поэтому пришлось употребить вышеописанный дар и уподобиться гончей. Я стояла в пяти метрах от Садового кольца, а потому шум стоял адский – в смысле количества стучащих сердец тоже. Услышать тут Вовочку было воистину подвигом. Но его рядом – не было, хотя место п а х л о им. Я кружила и кружила, пока часа через два Вовочка не создал остро аварийной ситуации, выехав вдруг прямо на меня. Охотно сознаю, что он меня увидеть не ожидал, но только то, что сзади ехали исключительно асы руля, избавило его и их от палат Склифосовского.

Не нужно подозревать, что Вовочка мне обрадовался. Он только растерялся, но до такой зато степени, что пошёл пятнами всех цветов радуги и минут пять был не в состоянии вылезти из остановленной на полном автоматизме машины. Я же потратила на поиски столько энергии, что испытывала одно только облегчение. И даже радости, что вижу свою «пропажу», у меня не было. Именно тогда, кстати, мне пришла в голову здоровая идея, что народная мудрость насчет бешения от жира требует срочного воплощения в практику. Потому что Коля мог делать, что ему угодно, но кто же меня за язык тянул соглашаться на эту авантюру! Коля-то вряд ли знал о моих нестандартных способностях!

Но Вовочка, наконец, выкарабкавшийся из автомобиля и оказавшийся рядом, выглядел так, словно это именно он влюблён до безумия, и я не преминула эту странность отметить как факт. Мне не было никакого ровно дела до вида его обители, куда он меня пригласил, мне не хотелось кофе, над которым он хлопотал, мне не интересны были его видеозаписи, мне не хотелось ничего, но поскольку он непрерывно вещал, как не выключенное радио и мне пришлось на него взглянуть, я с изумлением увидела нечто вроде нимба. Да и весь он сиял, словно только что вознесённый апостол. Посему я окончательно решила, что Коля оказал мне чистую правду: Вовочка явно счастлив.

Что не мешало ему два последующих года попрекать меня за этот якобы принесший ему самые разнообразные несчастья, визит. Пока в ответ на очередной упрёк я не рявкнула: «Так держи на привязи своих шавок! Или не води их ко мне!» За что долго платила по самому крупному счёту. Как это я посмела чего-то не стерпеть!

С деньгами, как всегда, у Вовочки было туго и уж коль я «нарисовалась», так отчего бы меня и не использовать? Ему было всё равно, что я далеко ещё не рассчиталась с прежними займами и что так и не успела войти в круг миллионеров. За что выслушала очередное порицание и удостоилась поистине королевски уничтожающего взгляда. Словно сам он был наследником Рокфеллера или единоличным владельцем сокровищ Английского банка.

Вовочка любил повторять, что на него очень похож граф Монте-Кристо (а не наоборот!). И я, весьма прохладно относясь к творениям обоих Дюма, заставила себя прочесть пресловутый роман и ничего общего между героем оного и Вовочкой не обнаружила: граф не в пример приличней обращался со знакомыми дамами, не использовал их в корыстных целях, не только не заглядывал в их кошелёк, но охотно открывал свой, умел не смешивать любви и дела и не выказывал желания завести гарем, хотя и отдавал должное восточному комфорту.