А через год, закончив восьмой класс я уехала в город, где поступила в техникум и поселилась в общежитии. По выходным я часто навещала Речное, встречалась с подружками, отъедалась мамиными пирогами, но с теткой не пересекалась. Дом по-прежнему был разделен на две равные части и ни каких шагов к объединению ни та, ни другая сторона не предпринимала.

Ближе к окончанию учебы я засобиралась замуж. Мама грустно качала головой «Мои ошибки повторяешь.» Но я, естественно, никого не слушала, тем более, что во мне уже жила маленькая Машка.

Диплом и ребенка я получила почти одновременно и с молодым мужем переехала в однокомнатную квартиру в семейном общежитии, которую выделили городские власти для молодых специалистов. Мама стала чаще приезжать ко мне, что б помочь с малышкой и потихоньку начала готовиться к переезду в город, поближе ко мне и внучке. И перед тем, как погибнуть мама тоже приезжала ко мне.

История ее гибели так и осталась для меня загадкой. Деревенские и милиция сочли это несчастным случаем, тем более, что в тайге, за долгие годы не раз находили останки людей, явно побывавшие в лапах диких зверей. А если случался голодный год волки, а то и медведи сами выходили к людям, и тогда начиналась кровавое столкновение, где совсем не факт, что победа доставалась человеку.

Но мама с детства знала тайгу как свои пять пальцев. Она не раз ходила с дедом на охоту, знала, как вести себя, если на дороге встретиться дикий зверь, она прекрасно ориентировалась в самой глухой чаще и вдруг чей-то капкан лишил ее возможности спасти свою жизнь. В это не верилось.

Мама была совсем не новичок в тайге, охотничий нож всегда был при ней, и при помощи него можно было, если не освободиться от капкана, то хотя бы отбить атаку животных! Тем более на дворе стоял сентябрь, и таежный зверь был сытый и без нужды не нападал. Что же тогда могло случиться такого от чего мама погибла? Это осталось для меня загадкой.

Но жизнь продолжалась, а я, пообещав тете Лиде приехать на поминки на девятый и на сороковой день, не приехала. Ехать по бездорожью, по темноте, что б поучаствовать на грустном мероприятии мне совсем не хотелось.

Я исправно ходила в храм, ставила свечки и за семейными обедами поминала маму. Машка присоединялась ко мне, вспоминая Речное тем, что слоник, которого она так любила, потерялся именно там и когда мы садились в машину, дочь рыдала на всю деревню, сожалея о потери. В тот момент на фоне похоронных мероприятий ее вой был как нельзя кстати.

Конечно, как только мы приехали в город, то тут же отправились в ближайший магазин игрушек, где был куплен очень похожий на утерянного, слоник. Вздыхая и размазывая по щекам слезы, Маша благосклонно согласилась принять замену.

Глава 7

С тех пор прошло много времени и событий, которые не отпускали меня в Речное. Сначала был быстрый развод, потом долгие поиски жилья, молниеносная смена работы на более денежную, и постоянные, бесконечные болезни Маши, наполнение кашлем, насморком и температурой.

Когда, примерно через пять лет, я уже полностью адаптировалась к стремительным переменам, как вдруг позвонил Марк.

Я знала, что Марк Аникин вдруг из столичной суеты вернулся в родные края, чем не мало удивил меня. Дом в Речном, к тому времени уже лет пять стоял бесхозный.

По телефону Марк мне сказал, что ему надоело ютиться в каменных джунглях, захотелось простора, природы … Я сделала вид, что поверила ему. На том и попрощались.

Следующий свой звонок Марк обосновал тем, что очень хочет познакомить меня со своей молодой женой Лёлей, которая приехала за ним в Речное, аж из самой Москвы. А что бы наша встреча состоялась, мне над приехать в свой родной дом на выходные, и желательно, с паспортом.