– ¡Ratón, agárralo!

Повинуясь команде "задержать", лошадь ловко скакнула на дорогу и преградила путь.

– Ты так просто не отвертишься, – Нико старался выглядеть сурово, но получалось выдать лишь сочувственное недовольство. – Придётся рассказать, что с тобой происходит.

– Я не хочу, – Мерих покачал головой и глянул на друга исподлобья, всем видом демонстрируя негодование.

– А я не спрашиваю. Все волнуются за тебя, даже Этель, а она ведь тебя не выносит, – он тоскливо свёл брови к носу. – Не будь упрямцем один раз, расскажи мне, что с тобой происходит. Как другу.

– Не тебе мне говорить об упрямстве, – Мерих хмыкнул. – Уверен, тебе всё уже доложили, раз так сильно за меня переживают. Мне сказать больше нечего.

– Хватит уже, – Нико разочарованно вздохнул и, приблизившись к другу, быстро схватил его руку, удерживая от очередной попытки уйти. – Я знаю, что ты не наркоман, и мы тебя не отпустим, пока не расскажешь правду. Блин, Мерих, я хоть раз тебя подводил? Делал то, чего ты не хотел? Может, хотя бы мне не будешь на нервы действовать?!

Разозлившись, Нико с силой тряхнул друга, чтобы привести в чувства. Мерих сдавленно застонал, когда в ушах зазвенело. Картинка в момент потемнела, и парень свалился с ног. В последнюю секунду лошадь подхватила его, подставив голову, и удержала, чтобы дать отдышаться.

– Чёрт, я забыл, – Нико, извиняясь, сжал руку на его плече. – Прости, совсем не привык, что ты не в состоянии…

– Да забей, – Мерих усмехнулся и вытер рукавом несколько выступивших на лбу капель пота. – Я и сам не привык, но скоро всё кончится… Спасибо, мелкая, – парень отвлёкся и благодарно похлопал лошадь ладонью по боку, в ответ на что она довольно тряхнула гривой.

– Готов пообщаться?

– Ладно уж… Только нужно присесть… – Мерих устало плюхнулся на землю под деревом и потёр глаза, тоскливо вздыхая. – Помнишь, я рассказывал про мамашу?

– Её лишили родительских прав за героин, – Нико сел на землю рядом. – Ты хотел увидеться в последний раз, но она даже не очнулась в очередном приходе, так что больше ты её не навещал.

– Точно. Так вот, это не вся история… Меня забрали у неё в двенадцать. Через год я нашёл тот притон, где она жила, всё так. Но там она была не одна, а с ребёнком, – Мерих шмыгнул носом и накинул капюшон, чтобы надёжнее спрятать лицо в его тени. – Я понял, что не нужен ей, не потому что она была наркоманкой. А потому что, как только забрали меня, она родила ещё. Это была маленькая девочка. Худая, болезненная, каким-то чудом без отклонений родилась. Наверно, её никогда не кормили, валялась на полу возле материного матраса, а там было холодно, хотя стоял июнь.

– Это ужасно, – Нико сжал в руке найденную на земле рядом ветку, и та с хрустом разломилась.

– Мне в тринадцать никак было не обеспечить ребёнка. И не хотелось, чтобы она знала, что я её брат, потому что… Какой из меня старший брат, я ничегошеньки не могу ей дать?! Сам никогда никому нужен не был… В общем, я нашёл для неё другой приют, поначалу иногда заглядывал проведать, а потом поступил в Гамму. Да и Джун подросла, так что, если я и заходил изредка, то не общался с ней, – Мерих потёр нос рукавом толстовки, вылезавшим из-под тонкой куртки. Глаза щипало, и он недовольно морщился, чтобы не дать слезам скопиться. – А не так давно она заболела. Ей нужно было переливание, но только родная кровь. Только моя.

– И после этого ты такой измученный? – Нико говорил всё тише, глубоко погруженный в тяжёлые раздумья от услышанного. Между его бровями чернела тень морщины недовольства. – Вроде, обычно люди достаточно быстро восстанавливаются. Может, у тебя со здоровьем что?