– Это что вообще за…? – вопила Самохвал. – Женёк, меня что, только что похитили? Ты номера запомнила?

Девушка зло отряхивалась, туфли отлетели в сторону, колготки окрасились в грязные рваные дыры на коленях, на виске сначала расплылся черный отек, а затем включилась регенерация, и синяк начал светлеть. Цветы в корзине сиротливо стояли у входа.

– Походу, попытка похищения, – растерянно озиралась Смородина. – Что в машине было? Тонированные стекла.

– Парень какой-то странный в черных очках и перчатках! За волосы меня схватил, лохмы выдрал. Смородина, ты так рванула, что я без скальпа осталась.

Идеально уложенные волосы регенерации не поддавались, на голове вздыбились лохматые оборванные «ручки» для похищения.

– Сеструха, что-то я насчет цветов и тайного поклонника не уверена, – бормотала Женька, отступая под сень стеклянного входа. – Дануна такие подарки. Сейчас как рванет в наш первый рабочий день, и будут собирать наши клочки, да по всему южному административному округу столицы.

– Лебедев, – орала та в трубку, – у нас тут чэпэ.

Из трубки в ответ надрывался голос начальника, а Маргоша только пучила глаза.

– Да я вообще… да сам ты… кто, я? Да иди ты… я предупреждала, если рванет, я здесь не причем… Говнюк ты, Лебедев, козел, козлище… Егорушка, забери меня, пожалуйста, я боюсь…

В цветах ничего обнаружено не было, просто розы из цветочного магазина, свежие, красные. Номер машины словили на видеокамеры, не арендованная, не в угоне, числится за добропорядочным гражданином, который припарковал ее на Ленинской слободе и работал в соседнем офисе. Видеокамеры с места угона зафиксировали мужчину и женщину самого обычного вида с тёмными очками на глазах. Дальнейшее отслеживание их местонахождения не имело смысла, машину вернули на законное место, а злоумышленники скрылись, затерявшись в толпе автобусной остановки.

Разборки затянулись до самого вечера, Лебедев поначалу включился в работу, но вскоре охладел к расследованию.

– Это могут быть твои бывшие?

– Егорушка, я встречалась с приличными людьми, – огрызалась Маргоша. – Меня незачем похищать, я всегда на связи!

– А Лева-форсаж? – подлила масла в огонь Витка.

– Самохвал, десять часов вечера, – зевнул Рустик. – Достала уже, домой хочу. Нужна ты больно кому-то, мешок с костями.

– Рогачев, глохни, нытик! Лева-форсаж женат, трое детей! – верещала Химера. – У него легальный бизнес, автосервис на районе, он по мелочи не работает. Мы с ним в социальных сетях лайкаемся.

– А может психи?

– А может это драконо-мстители? – кривлялась Машка. – Может меня горынычи заказали? У них же сейчас кукуха поехала, пол гнезда сорвало.

– Рановато делать выводы, – мотал головой Егор. – Гнездо Горра пока все валит на черных драконов, химеру не поминают. Угрозы пока нет.

– Сам говорил, что меня обвинят. Алиби мне готовил! – докапывалась она.

– На всякий случай, просчитываю шаги, подстраховаться всегда полезно. Маш, я в психов тоже не верю, просто так и кошки не родятся. До завтра покопайся в автобиографии, может будут мысли.

– А ты букет пробил! Кто покупал и где?

Егор устало потер глаза.

– Сколько цветочных палаток в Москве? Интернет-сайты без регистрации. Машунь, сколько работы, чтобы вычислить, что купил букет неизвестно кто. Либо баба, либо мужик. Даже в этом круг поиска не сужается. А курьера трясти бесполезно, ему сказали подвести клиентку, он выполнил за копеечную мзду. Езжай домой.

– Ага, щас. Я теперь боюсь, – огрызалась та.

– С тобой Смородина на пике формы. Молодец, Женька, вырвала тебя из машины. Быстро сообразила. Возьмите такси.

В такси продолжали вяло накидывать версии, самая приличная из которых горячий джигит, влюбившийся в прекрасную незнакомку.