Поверьте, Ангус Берцо прекрасно помнит о том, чьи деньги вложены и в этот товар, и в наше путешествие. Именно вы, благодаря вашему статусу, главный в нашем деле, а моя роль скромна. Но хотя старина Берцо и служит лишь прикрытием вашей миссии, однако у него всегда был неплохой нюх на золото и деньги, и он отлично видит: то, во что вы пытаетесь ввязаться, –пустая затея. А посему скажу так: завтра с восходом мы продолжим торг. Чем вы будете заниматься до этого времени, меня мало интересует. Может быть, в тех сапожках окажутся стоящие ножки… – Ангус ухмыльнулся.

У Лонро вытянулось лицо.

– Но мне одному с этим не справиться. Я плохо знаю язык расен. Не могу же я в поисках этого Радимира за один вечер освоить все их немыслимые наречия!

Тем временем Берцо перебрался наконец за борт челна и взглянул на Лонро с ехидной ухмылкой.

Мой дорогой сеньор, раз уж вы смогли запомнить имя этого старика, то с вашим врожденным упрямством вам не составит труда его найти.

Берцо повесил на поясной ремень кольцо ключей от сундуков и, равнодушно насвистывая, направился в сторону слободы. Все его мысли были заняты ужином.

Радимир дометал ведущую к его дому песчаную дорожку, то и дело поглядывая на высокий частокол, украшенный березовыми ветками и полевыми цветами. Было похоже, будто в доме только что сладили добрый сговор на свадьбу-любомир.

Вечернее небо отливало бирюзой над округлыми вершинами соснового бора. Ярило-Солнце, скрытое от людских глаз величественным строем деревьев, подводило черту под двадцатым днем месяца липеня17 6469 лета от Сотворения Мира в Звездном Храме18.

В это время Радимир заметил соседа, который неспешно приближался к его дому. Старик выпрямился, смахнул со лба капли пота и отставил в сторону метлу. Сколько же добрых лет прожили они с другом Гостевидом бок о бок, в мире и согласии? Даже их избы, разделенные куском земли с небольшой лесистой гривой, были похожи как родные сестры.

Гостевид был уважаемым человеком в скуфе, он народил и воспитал двух дочерей и четырнадцать сыновей. С семьей младшего сына он делил ныне свой кров. Двое старших – храбрые дружинники Орлик и Казимир – безвременно сложили свои головы на дальних рубежах, в битвах с ворогами.

Сам Гостевид в молодости тоже служил Отечеству, состоя в старших штурмвоях при кмете Всеволоде Скалогроме. И не мог он тогда подумать, что окажется в родстве с тем самым Всеволодом: сын воеводы и дочь Гостевида славно справили любомир и через время щедро продолжили род.

А вот ратное прошлое одарило этого сильного человека по-своему – многими шрамами да хворями. Его некогда мощный стан искорежило, а иссохшие руки были уже не в силах полировать эфес грозного меча. Гостевид сильно хромал и давно уж не покидал двора без кривой палки, служившей ему опорой. Однако разум старца, отмерившего неполный Круг лет19, до сих пор был тверд и ясен.

Оказавшись друг подле друга, соседи, не сговариваясь, приложили ладони рук к груди и, подняв их к небесам, трижды восславили богов.

– Что, дид, – хитро улыбнулся Радимир, – не спится тебе? Ярило, эвон, уж укладывается и нам велит.

Гостевид ухмыльнулся.

– Сам тоже, однако, не лавку перед сном стелешь. Стежку вон метешь, двор украсил. Приоделся, гляди-ка, старый пень! Всего-то на пять десятков младше меня, ан перья распушил, как тот певень. А я ведь знаю, к чему хорохоришься. Йогиню ждешь?

– Её, – отряхивая от пыли холстяные штаны, кивнул Радимир. – Думаю, с рассветом будет или не позднее полудня.

– М-да-а, – огладил бороду хромой сосед, думая о чем-то своем. – Погостит-то хоть?

– Куды там! – отмахнулся Радимир. – Нужды нет. В межах ныне тихо.