Ей уже даже не стыдно признать, что руки опустились.

– А ну не ныть! – строго прикрикнул Альберт Игнатьевич. – Устроила тут…

– Но вы же сами видите, – шмыгнула носом Алиса, уже не так решительно. Появилось такое ощущение, что у физиотерапевта нужно просить разрешение поплакать. Он мужчина волевой, решительный и вызывал внутренний трепет и невольное побаивание. Как директор школы или экзаменатор.

– Хватит мне тут сырость разводить! – не дал поблажку пациентке Альберт Игнатьевич. – Если хочешь жалеть себя, то иди в палату, забейся в угол и рыдай, пеняя на судьбу злодейку и надейся, что прилетит вдруг волшебник и подарит способность ходить.

– Но… – попыталась возразить Алиса.

– Никаких «Но»! – перебил Альберт Игнатьевич. – Только в сказке крестная фея машет палочкой и исполняет желания. А тут нужно работать!

– Я стараюсь… – принялась оправдываться Алиса.

– Ты ноешь, – с расстановкой поправил Игнатьевич. – Когда только пришла в зал – вот тогда старалась и выкладывалась по полной. Но с каждым днем прикладываешь все меньше усилий. Почему?

– Потому, что все бессмысленно! – ухватилась за возможность высказаться Алиса. – Я стараюсь, все делаю, но сами видите, ничего не меняется! Я никогда уже не смогу ходить снова…

– Тогда уходи, – Альберт Игнатьевич подтащил Алису к инвалидному креслу, для передвижения по клинике и усадил.

– Я же как раз и хотела пойти в палату отдохнуть… – его слова сбили Алису с толку.

– Вот иди и отдыхай, – милостиво разрешил Альберт Игнатьевич.

– Только сегодня или и завтра тоже можно? – осторожно спросила Алиса.

– Да хоть до конца своих дней отдыхай, – рявкнул физиотерапевт. – И не трать больше мое время. Я лучше помогу тем, кто хочет жить, ходить, бегать, а не отдыхать!

Он повернул кресло с Алисой и подтолкнул к выходу. Там кнопка вызова медсестры, чтобы забирала пациентов после занятий. Но Алиса не покатилась туда. Она понимала, что сейчас делал физиотерпавепт – пытался встряхнуть пациентку, разозлить, заставить грызть землю зубами, лишь бы только доказать, что он ошибся. И у него получалось!

Алиса несколько секунд помолчала, затем сказала:

– Я хочу ходить. Я должна!

– Но ты же устала? – вкрадчиво напомнил он.

– Не настолько, – покраснев, ответила Алиса. – Давайте продолжим!

– Другое дело, – одобрительно проворчал Альберт Игнатьевич, поворачивая кресло с Алисой. – И чтобы больше я твоего нытья не слышал!

– Хорошо, – смущенно пробормотала Алиса.

Занятие с Альбертом Игнатьевичем продолжилось с того места, на котором прервалось. Но мысли Алисы неудержимо утекали в другом направлении. Как ни странно – к Даниилу. Вчера он принес элегантные черные лодочки на высокой шпильке. До того клатч и телефон.

– Точная копия телефона, с которым ты не расставалась до аварии, – объяснил он. – Сюда скопировали всю информацию, какую только смогли извлечь из аппарата, разбившегося с тобой в машине. А клатч был с тобой в тот день. Удивительно, что он совсем не пострадал. Возможно, ты что-нибудь вспомнишь…

– Я что возвращалась с вечеринки? – с сомнением спросила Алиса. Недавно она поймала себя на том, что спрашивает о жизни Анаит так, словно о собственной. Хотя раньше старалась формулировать вопросы нейтрально. Раньше вопрос звучал бы не: «Я что возвращалась с вечеринки?», а «С такой сумочкой ходят по вечеринкам, я права?».

Алисе нравилась честность Даниила. Он ничего не скрывал и отвечал на все вопросы сразу же и максимально развернуто:

– Да, у вас с подругами был девичник. Ты сильно выпила и в итоге не справилась с управлением.

– Почему я нетрезвая села за руль? – эта часть истории никак не укладывалась в голове. Наверное, из-за того, что Анаит совершила поступок, который никогда не совершила бы Алиса.