Вечером третьего дня она буквально ворвалась в их общую с сестрой комнату и с порога заявила Керри:

– Ты понимаешь, что папа пропал не просто так?

– Что значит «не просто так»? Ты что – то узнала? – Керри отложила очередной изучаемый альбом.

– Пойдём, покажу, – Ева схватила сестру за руку.

Та послушно поднялась. Идти пришлось до комнаты напротив, где расположилась мама. Привычный продуманный беспорядок и хорошо знакомый запах сладких духов. И фотография папы на столе, когда он был студентом. Любимая мамина фотография, потому что именно тогда они и познакомились. Доброе утро, папа!

– Ты что, входила сюда без спроса? – возмутилась Керри.

– А мне никто и не запрещал, – деловито отозвалась младшая. – Ты лучше сюда погляди! – она открыла платяной шкаф.

Взгляд Керри приковала большая кожаная сумка, стоящая рядом с маминым красным чемоданом на колёсиках. И что в этом интересного? Она даже помнит, что в папиной сумке с левой стороны заедает молния…

– Да ты внутрь загляни, – предложила Ева, не увидев у сестры интереса к находке.

Керри подчинилась. В сумке оказались вещи. В которых отец ходил во всякие учреждения: рубашки, галстуки, лакированные туфли, бритва… И что тут особенного?

– Здесь только парадное, – Еве нравилось изображать из себя Шерлока Холмса. – Рабочей одежды и ноутбука нет. И он в экспедициях никогда не бреется. Получается, папа ушёл в экспедицию совсем один? Но такого не может быть!

– Дверь надо открывать головой! – повторила Керри присказку отца, которую он произносил в трудные минуты. – Подошёл к двери, подумал – и спокойно открыл.

– Я тут тоже подумала… – Ева ткнула указательным пальцем в лоб. – Подумала, что если папа готовился к экспедиции, то наверняка штудировал книги. Вспомни, он всегда так делал.

Увлечённая детективными приключениями, Ева выстроила логическую цепь доказательств того, что следы отца надо искать в библиотеке дяди Георга, и Керри согласилась. И папа с фотографии словно подмигнул: вперёд, мои девчонки! Прорвёмся, родные. Вершины брать – это престижно, но с них со временем надо спускаться. А вот если идти к горизонту, он не кончится никогда. Поэтому – вперёд и только вперёд!

Шли через узкие коридоры и анфилады нежилых комнат второго этажа, затем Ева ловко приоткрыла окно в галерее, через которое они пролезли и оказались в библиотеке. «Ты это делаешь не первый раз?» – Керри укоризненно посмотрела на сестру, но та отмахнулась. Следующие полчаса или час они занимались осмотром помещения. Библиотека была огромной: сотни и даже тысячи книг. Керри хорошо ориентировалась, потому что изучила заинтересовавшие её альбомы у дяди Георга. Но сейчас сёстры просто не знали, что искать.

Повезло, конечно, Еве. Пока Керри осматривала содержимое столов и ближних полок, младшая обследовала углы и пыльные пространства под шкафами. Она обнаружила несколько скомканных листков бумаги, оказавшихся распечатками на совершенно непонятном языке. Но, главное, они были исчёрканы знакомым зелёным маркером в хорошо известном отцовском стиле: подчёркивания, рисунки на полях, галочки. Даже нет – «евочки» и «керри». По малолетству Ева как – то забралась к отцу на колени и поинтересовалась, что за крючочки он расставил по всему листку.

– Это галочки, – пояснил папа.

– Какие галочки? У нас в семье нет девочек с таким именем! – заревновала Ева.

– Хорошо, пусть будут «евочки», – охотно согласился отец. Заметив, что Керри обидчиво поджала в этот момент губки, так как не получила личного наименования в пометках, он поправил подчёркивания. – А вот с таким обозначением главной мысли – «керри», согласны?