– А вы? – подскочила Ева. Дядя Георг верит в космическое происхождение жизни на Земле? Тогда он хороший человек, плохие люди палеоконтактом заниматься не будут!

– Я верю. И не только я, – дядя Георг, почувствовав неподдельный интерес Евы к затронутой теме, посмел потрепать её по голове. – Но это долгий разговор, как вы понимаете. Не будем торопиться, а вам, наверное, пора спать: уже прозвучал призыв на вечерний намаз, а на Востоке время идёт от призывов к молитве.

Следующие два дня девочки провели в доме и только изредка выходили прогуляться по саду. За его оградой шумел город. В нескольких километрах высились пирамиды, а сёстры бродили среди клумб и любовались живой оградой…

На первый взгляд, всё складывалось не так уж и плохо. Никто не пытался кормить их знаменитой «овсянкой, сэр», а дядя Георг продолжал устраивать им экскурсии по дому, где хранилась огромная коллекция египетских редкостей. Хозяин охотно объяснял гостьям происхождение и ценность экспонатов, даже подарил на память пару статуэток. Ева, расчувствовавшись, хотела в ответ отблагодарить белым медведем, которого она захватила в поездку, но в последнюю минуту пожалела игрушку: как бедный мишка будет здесь в одиночестве коротать круглогодичное лето, без привычного снега и морозов? Тем более фигурка из отцовской коллекции. И мишка, оценивший милосердие Евы и подобревший, вернулся обратно в кармашек, чтобы оттуда слушать рассказы хозяина дома.

Однако вскоре и рассказчик исчез – уехал куда – то по неотложным делам. Мама продолжала объезжать одну за другой археологические экспедиции, работавшие по обе стороны Нила. Больницы и полицейские участки были исследованы дядей Георгом ещё до её приезда. Результатов, судя по маминому настроению, не было, но взрослые не отчаивались и расширили круг поисков.

Девочки оказались предоставленными сами себе. Керри засела в комнате, рассматривая и изучая старые экспедиционные альбомы с фотографиями, зарисовками и чертежами. Она вдруг увидела объёмную историю Египта: не в трёх параграфах школьного учебника, не в глянцевом путеводителе и даже не в готовых толстых монографиях из домашней библиотеки, где всё было логично и понятно. Она словно созерцала историю, какую открывали египтологи позапрошлого века: из сыпучего песка, по камушку, с помощью кисточки и ножа. Старые рисунки и фотографии влекли девочку всё глубже в струи веков, словно в медленно текущую реку, к истокам мироздания. И сказанное дядей Георгом об Атлантиде уже не казалось «антинаучной спекуляцией», как отзывался об этом дедушка.

Ева распоряжалась временем и свободой совершенно по – иному. Едва ли не в первый же день она облазила весь дом от чердака, который был заперт, до подвала, где тоже висел замок.

Но и без этих помещений в доме было множество комнат, таинственных закоулков и интересных вещей. Кроме всевозможных реликвий Еву занимал и сам дядя Георг. Как могло получиться, что ученик их дедушки и однокурсник отца вдруг оказался в Египте владельцем настоящего английского дома?

В свои десять лет Ева уже разбиралась в жизни и понимала, что просто так подобное произойти не могло, а значит. В этом есть своя тайна. Да и сам дядя Критий, как она его про себя называла, чем – то здорово отличался и от дедушки, и от отца. И хорошо, что не отдала ему мишку. Потом, когда появится папа и подтвердит свою дружбу с хозяином замка, она пришлёт ему хоть десяток медведей…

Никто не мешал Еве в исследовании дома: слуг было немного, да и те приходили утром, а вечером исчезали. Совершенно случайно она уловила несколько телефонных разговоров дяди Георга. Возможно, Ева, проходя мимо, не стала бы вслушиваться в чужие беседы, но в переговорах упоминалось имя отца.