Она была высокой, фигуристой двадцатитрехлетней девушкой, лучшей танцовщицей, из тех, что я нашла. Рядом с ней я чувствовала себя неуверенной в себе. Она была кокеткой и, к сожалению, отлично знала себе цену. Если бы она собралась уволиться, другие танцоры последовали бы за ней, что стало бы для меня огромной проблемой.

Управлять бизнесом во время оккупации было нелегко, поскольку постоянно возникали различные проблемы. Счета, по которым нужно платить, множились, а прибыли было недостаточно. Обычно я настойчиво торговалась с электриками, уборщиками, поставщиками продуктов питания и арендодателями. Я также обеспечивала своих танцоров красивой одеждой и обувью и платила за их обучение новейшим танцевальным движениям. Мне еще предстояло выплатить ссуду строительной компании, которая отремонтировала крышу, когда японцы сбросили бомбу на Бабблинг-Уэлл-роуд. К тому же еще нужно было выплачивать немалый еженедельный «налог» на прибыль обиралам от вражеского правительства. Куча счетов, которые нужно было оплачивать.

Впечатляющий звук и беспрецедентное очарование фортепианного «Страйда» Эрнеста привлекло бы в мой клуб больше посетителей и значительно улучшило бы мои финансы – при условии, что ему удалось бы исполнить эту великолепную музыку своей поврежденной рукой.

– Ничем хорошим это не закончится. И не говори потом, что я не предупреждал, – сказал Ченг, внезапно оказавшись возле меня.

Если бы его предупреждения можно было посчитать за капли дождя, то уже случился бы потоп. Но что, если он был прав?

Трое долговязых парней, пошатываясь, направились в мою сторону. Они были молодыми, может лет пятнадцати – шестнадцати. Я не сомневалась, что они получали деньги на карманные расходы от своих бабушек и дедушек, но была рада любым посетителям.

Я соскользнула с барного стула и расправила платье. С жемчужной заколкой в волосах, золотыми серьгами в форме листочков и золотым ожерельем, я выглядела достаточно искушенной, чтобы управлять клубом, но при этом еще достаточно молодой, чтобы мной манипулировали. Риск, на который я готова была пойти. Я обожала дорогую одежду и украшения.

– Добро пожаловать в мой клуб, молодые люди!

– Мисс Шао, так рад вас видеть. Я видел рекламное объявление и слышал, что сегодня первое выступление этого пианиста, поэтому решил послушать. Но зачем вы наняли белого человека? – спросил один из них, его лицо было покрыто красными прыщами.

– Все говорят, что он немецкая колбаса. Он хоть хорошо играет? – добавил второй парень с косыми глазами.

Третий поддакнул громким голосом:

– Немецкая колбаса? Я думал, вы говорили, что вы вегетарианка, мисс Шао.

Я вопросительно выгнула брови. Этим мальчикам стоило бы постыдиться разговаривать со мной в таком тоне.

– Отвалите. – Пригрозил Ченг, развернувшись и закатав рукава.

Троица отшатнулась, узнав сшитый на заказ костюм и дорогие кожаные туфли. Но я не хотела, чтобы от страха у них пропала охота посещать мой клуб.

– Ченг, может, тебе лучше вернуться в кабинет?

– Я никуда не пойду.

Оркестр вот-вот должен был начать выступление. Я направилась в глубь зала, но натолкнулась на дородного мужчину с толстой золотой цепочкой, который покачал головой.

– Мисс Шао, мисс Шао, вам не следовало этого делать. Если вы любите мясо, китайские лошади – самые лучшие, а старый конь продержится дольше молодого жеребца. Вы же знаете поговорку: старая лошадь знает дорогу. Белые мужчины…

– Извините, но думаю, выступление начнется с минуты на минуту. – Я пересекла танцпол и остановилась с другой стороны, откуда могла видеть лицо Эрнеста. Он выглядел бледным, его руки дрожали.