Зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер и цифры были совсем не привычные. Денис сдвинул зеленую трубку:

– Слушаю.

– Денис Евгеньевич?

– Да.

– Вас беспокоит следователь следственного отдела старш лейт полиции Винокуров Игорь. Кем вы приходитесь Анне Викторовне Терещенко?

– Муж.

– Она погибла в ДТП. Вчера. Соболезную.

Денис нервно хохотнул, а потом умолк и уставился в пустоту стеклянными глазами. В груди расползался холодный и колючий иней.

– Нужно, чтобы вы приехали на опознание в центральный морг. К двенадцати сможете?

В пробке раздался гудок черного джипа, водила был какой-то нервный тип, видимо, куда-то спешил, и Денис вышел из ступора:

– А почему только сейчас мне сообщили?

– У вашей супруги документов при себе не было. Пока установили личность, сами понимаете, время прошло. Только что ее телефон реанимировали и нашли ваш номер.

– Как она погибла?

– Ее такси не успело затормозить и… в общем, в мусоровоз. Ну так что, сможете к двенадцати?

– Да, думаю, да.

– Хорошо. Жду.

Следователь отключился. Денис сунул телефон в карман, потянулся за пачкой сигарет, которая лежала на приборной панели. Закурил, проехал в пару метров в потоке пробке и, когда остановился, тихо заплакал. Мальчишка из соседней машины увидел Дениса и помахал ему рукой, улыбаясь. Ведь Денис плакал совсем без слез, и со стороны могло показаться, что он просто смеется.

Денис докурил сигарету, и ему стало легче. Он вывернул руль вправо, вклинился в правый ряд и поехал прямо. Миновал перекресток и остановил троллейбус на остановке. Открыл все двери. Сообщил в громкоговоритель, что по техническим причинам троллейбус дальше не следует.

«Что сделано, то сделано», – успокаивал себя Денис, подъезжая к депо. За то, что он свалил с линии, его могут и премии лишить, и даже уволить. Но ему сейчас было все равно.

Когда он заехал в депо, припарковал троллейбус возле забора. Выключил свет, опустил «рога». Тенью прошел мимо окна диспетчерской. Внутри стоял бубнеж голосов. Видимо, в диспетчерской разгорелись нехилые дебаты насчет того, куда могло деться солнце. Закрыть путевку Денис решил завтра, поэтому на ходу сложил ее в квадратик и сунул в карман.

Терещенко прыгнул в «Ниву», крутанул зажигание и под покровом темноты прокрался до ворот. Вырулил на улицу. В зеркало он увидел, как ему махал в след сторож и что-то отчаянно кричал. Но Денису было не до него.

12:15

До самого конца Денис надеялся, что произошла какая-то ошибка. Что Анюта жива.

Но в морге была она. Опознал. Бледная, глаза приоткрыты и как у куклы. Анюта почему-то лежала на каталке в коридоре морга. Работник морга сказал, что холодильник под завязку. Какое-то ОРВИ косит всех без разбору. Остались места только для VIP-персон.

Еще работник морга сказал, что тело выдадут не раньше, чем дня через четыре. Очередь, все дела. Можно было ускорить процесс, но денег Денису хватало только на похороны. И то впритык.

Следователь ушел, когда получил от Дениса все, что хотел. Работники морга тоже разбрелись по делам. Терещенко остался со своей Аней. Лицо ее изменилось. Заострилось. Как будто это не она была. Не хотелось ему плакать, и не хотелось с ней говорить. Его будто набили ватой, как детскую игрушку, провернули на спине механизм и сказали: живи. И вот теперь он и жил. Перед тем как уйти, пообещал ей, что еще увидятся. Не прощался.

Вернулся домой. Алешка играл с конструктором. Юра валялся на диване и разгребал что-то пальцем на экране телефона.

Терещенко вошел в кухню и сел за стол. Мелькнула мысль: надо об Ане родне сообщить. А кому сообщать? Родителей у Анютки не было. Детдомовская. Был у нее родной брат. На Байкале жил. Вот и вся родня. Но Денис с ее братом был на ножах. Звонить желания не было. Отправил короткое сообщение: мол, погибла в ДТП.