– Да. Ты?

– Да. – Аделин отняла бутылку, сделала несколько мучительных глотков. – Несправедливо, что мы с тобой не можем перерождаться. Все могут! Но не мы.

– Это дар хаоса.

Аделин повернулась, и глаза ее сияли такой мукой, что даже Клаус сумел найти в себе жалость к бывшей жене, которую успел возненавидеть за их долгую историю.

– Я устала, Никлаус. Я хочу уйти. Как все. Насовсем.

– Так найди их короля. Элайджу, да? Он выжжет твою душу. И все.

Аделин отвернулась. Поджала губы. Думает, он ее не понял. Но Клаус слишком хорошо понимал, что она чувствовала, ведь хотел того же – умереть навсегда. Вот только он слишком любил свою душу, а потому понимал, что никогда не решится выжечь ее. Он желал перерождаться. Уходить в Подземное царство со всеми душами. Новый шанс. Новое начало. Новые впечатления. Эмоции. Все заново.

– Подземное царство, – выплюнула Аделин. – Зачем вы его создали? Я забирала души и относила их в хаос. Был покой. А вы? Перерождение. Новое начало для всех!

– Ну что? Уничтожишь Подземное царство?

– Это невозможно, и ты это знаешь. Поэтому буду недовольно пыхтеть и дальше, как делаю это уже пять тысяч лет.

– Поехали со мной в Терравил.

– Мы ненавидим друг друга.

– И что? Две сломленные души. Почему нет?

– Я останусь здесь.

Клаус допил вино, грустно вздохнул. Темнота пожирала остатки сумерек, отбирая у природы краски. Он глянул в сторону дома нынешней королевы, заметил теплые огоньки и слабо улыбнулся. Когда-то и ему было куда идти. Дом. Любимая. Дети.

Душу кольнуло. Клаус отвернулся. Теперь он один. Так безопаснее. Проще. Нельзя больше привязываться. Он молча встал и побрел по пляжу. Аделин окликнула его:

– Я нашла ее душу в Подземном царстве. Мойра привязала ее к определенной семье, понятия не имею к какой. И не знаю, когда она теперь родится.

Клаус вздрогнул. Даже искать некого: она еще не родилась. Он закрыл глаза, сдерживая слезы, ведь надеялся, – хоть и не признавался даже себе – что она уже где-то ждет его…

– Знаю, тебе будет тяжело, – не сдавалась Аделин. Ее голос оказался совсем рядом. Коснулся души, словно лапа дикого зверя, пронзила когтем, – ждать так долго. Пока она найдет путь в жизнь. Пока подрастет… Ты же не тронешь дитя, верно? Ты будешь ждать.

Клаус резко повернулся, занес руку, но в последний момент одумался и не сжал горло Аделин.

– Столько лет прошло, а ты все обижена? Я не выбирал тебя.

– Но выбрал ее.

– Выбрал. Полюбил.

– Все мужики козлы и изменщики.

Аделин закатила глаза, похлопала Клауса по плечу и вдруг улыбнулась.

– Я умею ждать, Никлаус. Я очень терпелива. И я дождусь момента, когда можно будет отомстить. Пока рано. Очень рано. Но… Я бессмертна.

Клаус хмыкнул, слыша угрозу, но качнул головой – плевать. Плевать на всех. На бывшую жену, на Соларис, на душу любимой, которая готовилась заново родиться. К мойре их всех.

На следующий день он ушел в Терравил. Выяснил, что даже там может использовать магию. Не удивился. Словно не знал, что он и есть магия. Частица хаоса, одаренная его дарами.

Клаус научился водить машину. Пару месяцев подрабатывал таксистом. Год просидел в офисе, пытаясь понять, что с людьми не так, что они по собственной воле выбирали такую участь. Три года жил в отелях, кочуя из одного в другой. Иногда в самых дешевых номерах. Но чаще – в президентских люксах. Смотрел сериалы и фильмы.

Клаус успел сняться в триллере в роли спецагента, прогулялся по красной ковровой дорожке и получил «золотую малину» за худшую мужскую роль, но не расстроился. Потом снялся в глупом фильме ужасов, полном фальшивых кишок и розовой «крови».