Интересной выглядит запись от 25 апреля: «Говорил с Подгорным – о футболе и хоккее – немного о конституции»^>284. В тот же день – запись, обведённая в овал: «Вместе с Конституцией решить о гимне…Просят очерёдность республик оставить как было – привыкли к этому»^>285. Первый вопрос поднимался в связи с тем, что на Пленуме ЦК КПСС 24 мая того же года будет утверждён новый текст Государственного гимна СССР. Второй – в связи с многочисленными предложениями граждан, организаций по статье Конституции, где перечисляются союзные республики: расставить их по алфавиту, по численности населения, по времени вхождения в состав Союза и т. д. Оставили всё как есть, т. е. отразили последний вариант из перечисленных, и генсек его поддержал – зачем вводить любой иной вариант, который может вызвать различные толки и споры? 27 апреля: «Принял тов. Черненко – подписал протокол – и много текущих разговоров – о Конституции и других делах»^>286.

Здесь необходимо привести свидетельство из дневника другого человека – сотрудника Международного отдела ЦК КПСС, работавшего под начальством Б.Н. Пономарёва (руководителя рабочей группы ЦК по Конституции) А.С. Черняева – оно относится к 30 апреля: «Я читал замечания членов ПБ [Политбюро], в том числе Леонида Ильича, – их много, даже с вариантами параграфов (это уж помощнички постарались и, возможно, целые отделы…). Но даже то, что сказал Брежнев, – а у него наиболее политичные были замечания, свидетельствует, что работы ещё очень много»^>287. Это служит ещё одним подтверждением тому, что генсек работал над проектом Конституции СССР.

Запись из дневника Л.И. Брежнева, 11 мая: «Дочитал до конца с Г. Дорошиной проект моего выступления на п о новой Конституции на пленуме ЦК»^>288. Г.А. Дорошина – стенографистка многих заседаний руководящих органов страны, позднее, по сути, личный секретарь Брежнева. 15 мая (воскресенье): «Закончил своё выступление на Пленуме ЦК – о новой Конституции»^>289. Речь идёт, видимо, об окончании подготовки самого текста к выступлению, назначенному на 24 мая. Он сам работал над этим текстом. В записях приёмной Брежнева за 16 мая сказано: «Работал над проектом Конституции СССР и другими документами»^>290. После того как Пленум ЦК КПСС и Конституционная комиссия одобрили проект Конституции, началось всенародное обсуждение. Отметим, что Л.И. Брежнев не испытывал иллюзий относительно того, что принятая Конституция решит все проблемы общества и государства. На заседании Президиума 17 июня он как председательствующий сказал: «Ещё встарь говорилось: “Напрасно законы писать, коли их не выполнять”. Поэтому должна, видимо, ещё активнее развиваться работа Верховного Совета и его Президиума, постоянных комиссий по контролю за тем, как наши законы исполняются…»^>291. Во время всенародного обсуждения поступали сведения о том, как за рубежом воспринимают проект Конституции. Запись в дневнике от 10 августа показывает озабоченность Брежнева одним обстоятельством: «В Корее замалчивается Конст. СССР»^>292. Он был в курсе хода всенародного обсуждения проекта Конституции: на большинстве справок по поступившим из союзных республик предложениям и замечаниям стоит виза начальника Секретариата Президиума ВС СССР В.И. Васильева – «Руководству Президиума доложено» (впрочем, тогда уже работал первый заместитель председателя В.В. Кузнецов – можно было доложить и ему, а не Брежневу), но, к примеру, на справке из Узбекской ССР стоит другая запись: «Тов. Брежневу Л.И. доложено»^>293. Вероятно, Брежнев располагал информацией и о других союзных республиках. Судя по записи приёмной генсека, 27 сентября он принял в Кремле К.У. Черненко с материалами предстоявшего заседания Конституционной комиссии