– Бывай, Марьянка. Свидимся, – ответил Иван, не шевельнувшись.

Марьяна эффектно отбросила волосы за спину, развернулась и вышла, не забыв аккуратно закрыть за собой двери. Настолько бережно, что я физически ощутила всю мощь ярости, клокочущей в груди черноволосой змеи.

– Алёнушка, ты закончила? – разрушил мой ступор Иван. Я даже дёрнулась и поняла, что всё ещё держала руки на спине богатыря.

– Д-да, прости, задумалась, – ответила я, тут же отдёрнув ладони.

Иван развернулся ко мне лицом, осторожно коснулся моих пальцев и заглянул в глаза.

– Ты боишься Марьяну?

На этот раз он не пытался отшутиться или сделать незначимыми мои переживания. Я видела – Иван был серьёзен. Поэтому я решила говорить как есть.

– Боюсь, – честно ответила я. – Чую от неё опасность. Ты можешь мне не верить, но ревнует она тебя ко мне. Ещё и это родство с Веданой. Я не могу ничего доказать, но знаю, что Марьяна сделает всё, чтобы меня не было возле тебя… Ежели вдруг так случится, что мне придётся задержаться в твоей компании.

Иван кивнул. Не стал уговаривать, что мне показалось, или как-то переубеждать. И снова у меня в голове промелькнула мысль, что он вовсе не такой простачок, каким притворялся. Он вёл свою тайную игру, вот только каков он был на самом деле? И каковы его мотивы?

– За Марьяну не беспокойся, – спустя минуту молчания ответил Иван. – Её силы пока невелики, твои амулеты защитят тебя от любых попыток навредить. А что касается Веданы…

Пауза, последовавшая после произнесённого имени ведьмы, нисколько не обнадёживала.

– Ведана сильна. И самым лучшим для нас будет как можно скорее покинуть деревню и близлежащие земли. Я не могу запретить Ведане быть здесь, приближаться к тебе. Но ты можешь обезопасить себя сама. Не принимай ничего из рук Веданы или Марьяны, если вдруг мы ещё встретимся с ними. Не бери подарков от деревенских, кроме деда Агния и жены его Радмилы. Не пей и не ешь из рук деревенских, окромя пищи из избы старосты. А как выйдем за границы деревни, я осмотрю тебя, дабы не упустить ни колоска, ни булавки, ни ленты подкидной.

– Спасибо, – глухо ответила я, понимая, как нелегко ему дались эти слова. Это были люди, которых он знал всю свою жизнь, а я всего лишь пришлая девчонка, которой что-то «померещилось». Но он не высмеял меня, не оскорбился, а принял моё беспокойство и вызвался помочь. После этого я ещё больше зауважала Ивана.

И вовсе он не дурачок. Какое там двойное дно шкатулки? Да в нём таилось целое подземелье секретов!

– А теперь, с твоего позволения, я закончу обрабатывать раны, – усмехнулся Иван, сбавляя градус напряжения. – Или же хочешь помочь и с этим?

Я взглянула на могучую грудь богатырскую, пересечённую несколькими застарелыми шрамами, на ссадины и синяки, что украшали рёбра мужчины, и стыдливо мотнула головой. Такого испытания моя девичья натура могла не выдержать. Касаться его кожи, чувствуя на себе взгляд пронзительных глаз, ощущая близость его дыхания? Нет, это слишком!

Иван засмеялся, заметив мою реакцию и окончательно разрядив обстановку. Я не стала больше доставлять ему удовольствия своим смущением, отошла к окошку и выглянула во двор.

– Расходятся, – заметила, глядя, как деревенские начали разбредаться по избам.

– Давно пора, – зевнув, отозвался Иван. – Чай, не светлый день на дворе.

Я кивнула не оборачиваясь. И прикрыла ладонью сорвавшийся зевок. Действительно, пора бы уже на боковую. В отсутствии привычных раздражителей в виде телефона и компьютера я постепенно возвращалась к правильному ритму жизни.

Когда в избу вернулись староста с женой, Иван уже закончил свои процедуры и облачился в рубаху. Он потянулся убрать за собой миску, но хозяйка дома шлёпнула его по рукам.