Джейк оборачивается и запускает тетрадь, как фрисби, прямо в лицо Томаса.

– Не мешай ей. И принеси мне обратно тетрадь. Живо.

– Джейк! – Миссис Мэйси похлопывает ладонью по столу. – Еще одна такая выходка и ты покинешь класс.

– Вы сами сказали, что в этом классе мы можем вести себя свободно и самовыражаться.

– Да, но в этот список не входит швыряние тетрадей в одноклассников.

– Извините, это больше не повторится. Да, Томми?

– Да, – отзывается тот, возвращая Элфорду тетрадь.

Я возвращаюсь к тексту. От холодного взгляда Пайпер мои внутренности словно покрываются льдом, поэтому я решаю не поднимать головы и читать с листа текст, который знаю наизусть. Голос дрожит и пропадает на строчках вроде: «Когда мне было тринадцать, я полюбил в первый раз» или «Не могу поверить, что моей первой любви не будет рядом». Черт возьми, не думала, что когда-нибудь буду действительно раздавлена этой песней.

– Для первого раза очень даже неплохо, – врет миссис Мэйси, пока я с горящими щеками возвращаюсь за свою парту. – Так, – она встряхивает банку с бумажками, – следующим к нам выйдет парень с гиперактивностью. Прошу, мистер Элфорд.

Джейк смело выходит и вытягивает бумажку. Взглянув на название песни, он на секунду прикрывает веки и тихо чертыхается.

– Что выпало?

– Бейонсе «Одинокие девушки».

– Я не вносила в список эту песню. – Миссис Мэйси протягивает руку. – Дай посмотреть, что там.

– Битлз, – признается он, возвращая бумажку, – песня «Я лузер».

Джейк забирает текст песни, в который даже не смотрит.

– Я лузер, – с улыбкой говорит он, присаживаясь на край преподавательского стола. – Я лузер. И я не такой, каким кажусь.

Он оглядывает класс и задерживает взгляд на мне. И в этот момент я чувствую пристальное внимание не только Элфорда, но и всех ребят разом.

– Из всей любви, которую я завоевал или потерял, есть только одна любовь, на которой мне не следовало бы ставить крест. Она была одна на миллион, моя подруга.

Я тяжело сглатываю, а сердце больно сжимается.

На мгновение мне кажется, что в классе больше нет никого, кроме нас двоих.

– Мне следовало догадаться, что в итоге она выиграет, – он оборачивается к миссис Мэйси. – Я лузер. И я потерял близкого мне человека.

Мне отчего-то становится тяжело смотреть на Джейка, поэтому до конца монолога я смотрю на свои сцепленные пальцы.

– Ты хорошо держишься, – говорит мне Бэйли за ланчем. – Не могу поверить, что Оливер повел себя как последнее дерьмо!

– Тише, – прошу я, оборачиваясь.

– Прости, просто это несправедливо. Он воспользовался тобой. Мне больно вспоминать твое лицо в тот вечер. – Бэйли вгрызается в пиццу с таким удовольствием, словно совсем недавно не смотрела на еду в школьном кафетерии как на помои. – Ты должна показать ему, что счастлива и продолжаешь наслаждаться жизнью. Пусть пожалеет о том, что потерял.

– Я больше ничего не хочу ему доказывать и жить в надежде, что он что-то осознает, – говорю я, подперев щеку рукой. – К черту.

– Ты права. Раз решил взять паузу, то пусть молча бесится и не рассказывает парням, как его бесит твоя дружба с Джейком.

– Что?

– Ник сказал, что Олли ревнует тебя к Джейку и жутко бесится из-за вашей, – положив пиццу на тарелку, Бэйли показывает пальцами кавычки, – дружбы.

– Нет, – я указываю на нее зажатым в пальцах ломтиком картошки, – кавычки здесь лишние, мы правда дружим.

– Как скажешь, – отмахивается она, возвращаясь к пицце. – Но если вдруг попадешь в любовный треугольник в стиле «Сумерек», то знай, что я буду в команде Элфорда.

– Мне казалось, что ты его терпеть не можешь.

– Передумала после того, как увидела, какой он сделал для тебя подарок.