Зельва всё равно не выглядела полностью спокойной.

Алхим почувствовал, как его плечи расслабляются, и, почувствовав тепло её заботы, сказал:

– Не переживай, я в порядке. Наверное, просто слишком много мыслей в голове, и не стоит об этом переживать. Я снова усну, и всё будет нормально.

Зельва, хоть и не совсем убедилась в его словах, всё же кивнула.

– Хорошо, Алхим, отдыхай. Но если что-то ещё, ты зови меня, ладно? Я буду рядом.

Алхим, снова укладываясь, улыбнулся, несмотря на внутреннее беспокойство.

– Не переживай, всё будет хорошо. Ты тоже спи. Я обещаю, что буду спать спокойно.

Зельва ушла, закрыв за собой дверь, а Алхим снова повернулся на бок. Внутри его было что-то странное – смесь беспокойства и усталости. Он не мог понять, что вызвало этот кошмар. Может, всё это было связано с болезнью? Или может быть, виной всему была его неуверенность в том, что происходило вокруг.

Но, несмотря на тревогу, он погрузился в глубокий сон.

Утром Зельва, как всегда, заботливо приготовила отвар из трав, настояв их в кипятке, и принесла Алхиму, чтобы помочь ему скорее прийти в себя. Она поставила чашку рядом с его кроватью, аккуратно поправила одеяло и села рядом, ожидая, что он скажет.

Алхим взял чашку с горячим отваром, прикрыв глаза от жара, и на мгновение замолчал. Его мысли всё ещё плутали где-то в темных лабиринтах сна, пытаясь разобраться, что же ему приснилось прошлой ночью. В конце концов, он посмотрел на Зельву, её глаза полны заботы, и, кажется, он был готов раскрыть то, что его беспокоило.

– Тётя Зельва… я, кажется, вспомнил, что мне снилось. – Его голос был ещё немного хриплым, словно он только что вернулся из туманного мира, где не существовало ясности.

Зельва приподняла бровь, ожидая, что он скажет.

– Мне снился дракон, – продолжил Алхим, делая паузу, как будто сам ещё не верил своим словам. – Не обычный дракон, а какой-то… ужасный, с пятью головами. Он был прикован к стене в пещере, вот такими длинными цепями. Я видел, как эти цепи скрежетали, как дракон бился, пытаясь освободиться, но его всё держало. Я… я даже видел, как одна цепь сломалась, и вдруг его движения стали более свободными.

Зельва с тревогой посмотрела на него, но не прервала, давая Алхиму время рассказать. Она чувствовала, что это важный момент, хоть и не могла до конца понять, к чему всё это.

– И вот, как только цепи ослабели, дракон вырвался из пещеры, – продолжил Алхим, его лицо стало более напряжённым, словно воспоминания о сне вызывали в нём не только страх, но и странное ощущение. – Но вот странно… когда он вырвался… я заметил, что у дракона осталось не пять голов, а только четыре. Я не знаю, как это произошло, и… я так и не понял, что случилось. Всё было как в тумане, запутанно.

Он замолчал, опустив взгляд. Казалось, ему было трудно продолжать. Он почувствовал, как страх и неопределённость, связанные с этим сном, начали снова захватывать его мысли. Тот дракон… он был настолько реальным.

Зельва сидела в тени, внимательно следя за Алхимом. Она не прервала его рассказ, но её лицо стало ещё более сосредоточенным. Она не просто слушала его слова, а пыталась уловить каждый нюанс, что могло бы объяснить странный сон.

– Дракон… и четыре головы, – тихо сказала она, будто повторяя его слова. – Это… может быть, это не просто сон, Алхим.

Алхим продолжил:

– Да, дракон приближался ко мне… и, наверное, поэтому я кричал. Я помню этот ужас в глазах его голов. Всё казалось настолько реальным… но потом всё стало просто… размытым. Я не помню, как это продолжалось. Просто какой-то болезненный бред.

Зельва не могла просто отмахнуться от такого рассказа. Она выглядела обеспокоенной. В её глазах промелькнула тень мысли, которая не была сразу очевидна. Тихо, почти задумчиво, она произнесла: