Медленно кивая, Макс соглашался. Где-то в потоке сознания проскакивали подобные выводы, но ему было необходимо услышать их со стороны,

– Ну а что касается разрушений, – доктор выдержал паузу. – Это, я думаю, срабатывает Ваше рацио. Ваши настоящие датчики из настоящего мира передают разуму реальную информацию, чтобы тот показывал все как есть. Возможно, вот этот переход между разными восприятиями реальности выражается у Вас в разрушении. Потому что процесс должен иметь какую-то форму, хоть какую-то. Может это менялись бы цвета или все превращалось бы в абстрактные контуры, вспышки, туннели. Знаете, я даже читал про искусственный интеллект компании Гугл. Так тому, во время обработки фотографий, тоже бывают видения. Результат между полученной информацией и уже обработанной.

«И программисты являются для него командой психотерапевтов, рассказывающих ИИ что и как» – мысленно пофилософствовал Макс, а вслух спросил:

– То есть все эти опасности мне, как бы, во благо?

– Нечто вроде этого. Оборона вашего сознания от коллапса.

– И это все… проходит или…лечится?

– Скажу вам универсальную отмазку всех специалистов по психике: область неизведанная и неконтролируемая. Никаких юридических гарантий, – они оба усмехнулись. – Но если серьезно, то Ваш случай зовется не иначе как шизофренией.

Это слово заставило Макса замереть. За последние сутки он не единожды пугался, но еще ни разу ужас так сильно не сковывал его тело. Шизофрения. Шизик. Диагноз. Звонок соседей и ты в психушке.

– Извините, что я так прямо, – доктор наклонился поближе к Максу. – Вы, наверное, сразу подумали про психбольницу?

Макс ничего не ответил, и Нонремов откинулся назад в мягкое кресло:

– Так вот направление я Вам давать не буду. Да, все шизофренические симптомы на месте, кроме одного, очень важного. Вы всё осознаете. Вы не считает произошедшее реальным, вам трудно об этом рассказывать, а это как раз признаки здравого ума или, говоря по-медицински – чистого сознания. Ваш случай – это некая уникальная форма депрессии, вызывающая галлюцинации, словно вы идете по границе двух миров: до смерти жены и после. Иногда шагнете не туда – и видите призрака. Моя задача, как специалиста, не столько отпугнуть Вас от неправильного пути, сколько научить возвращаться к ровной ходьбе, понимаете.

Слова доктора Максу очень нравились. Он почувствовал прилив сил, внутреннюю уверенность в правильности плана действий.

– И с чего же мне начать, доктор?

– Вы давно были на могиле жены?

Для Макса всё это находилось в тумане. Он ответил честно:

– После похорон вроде бы не был.

Нонремов встал с кресла и заходил по кабинету:

– Я считаю, что Вам стоит туда наведаться. Пока что триггером выступали знакомые вам обоим места. На кладбище Вы наверняка снова подвергнетесь воспоминаниям и снова у Вас будет видение жены. И я надеюсь, что у Вас случится нечто вроде тюремного свидания. Извините, лучшего сравнения не придумал.

Он остановился и посмотрел на Макса:

– Незнакомая, даже неприятная для вас локация может послужить безопасной комнатой, где будете только Вы и она. Ну это, конечно, если мои теории чего-то стоят.

Макс задумался и не нашел в этом плане ничего плохого.

– Хотите схожу с Вами? – предложил Сергей Осипович. – В сторонке могу погулять, само собой.

– Спасибо, доктор, честное слово спасибо, но я хочу сделать это сам.

Психолог понимающе покивал.

Погост раскинулся на холмах за городом. С самой верхней точки на траве виднелись разбросанные цветные лоскутки участков. Из–за неровностей ландшафта и проходящих сквозь холмы кряжей каких-то линий или секторов у кладбища не соблюдалось. Кто-то лежал на склоне, другой – в яру. Но им уже было неважно, лишь бы покой. Макс не спеша спускался по тропинке, покачивая купленным по дороге букетом.