Раньше созданный нами мир казался далеким и нереальным – тем, к чему невозможно прикоснуться. Сейчас он наполнился звуками ее голоса, звездным небом и лунным светом, ароматами скошенной травы и мокрой земли после дождя. Через нее мир обретал яркие краски. Моя сила крепла с каждым днем, и теперь я точно знал, в чем заключается мощь богов – она в душах, которые любят нас без принуждения, по собственному выбору.

Иногда я не выдерживал ноющей боли в груди и спускался к ней, заимствовав у Сэима ипостась волка. И тогда ночью, под звездами, мы вели наши безмолвные беседы.

Так стало происходить все чаще. Мир людей и Маэль пленили меня, не оставив ни единой возможности сопротивляться манящему зову, и я уже не мог надолго оставить их.

– А все боги выглядят, как огромные звери?

Она сидела на расстоянии вытянутой руки и заплетала косу. Волнистые волосы не хотели ложиться как надо, и Маэль повторяла одно и то же движение раз за разом.

– Нет, мы предпочитаем человеческое обличье.

Маэль прервала свое занятие и внимательно посмотрела на меня, в ее глазах читался немой вопрос.

– Ваш мир не выдержит явления божественной сущности, а облик зверя позволяет ее сдержать.

– У Древних богов есть правила?

– Без них в мире воцарился бы хаос.

Она поежилась и поджала под себя ноги, накрыв их подолом плаща. Времена года быстро сменяли друг друга, и ночи из теплых стали промозглыми. Мне нравилось ощущать приятную свежесть, но человеческое тело было слабым, в отличие от бессмертного зверя.

– Подойди.

Маэль помедлила и мотнула головой.

– Твой Бог сказал тебе подойти.

Она нахмурилась, но все же пересела ближе ко мне, не смея ослушаться. Я чувствовал ее учащенное сердцебиение, слышал прерывистое дыхание и, даже не задумываясь, положил морду ей на колени. Маэль удивленно замерла, боясь пошевелиться.

– Ты можешь дотронуться до меня. Тебе позволительно.

Маэль очень медленно опустила ладонь и осторожно провела по шерсти. Мои глаза сами собой закрылись. Ее движения были легкими и плавными, они успокаивали и дарили гармонию. Мне хотелось лежать так вечность и слушать стук человеческого сердца. В воздухе витали запахи увядающих трав, но даже они не могли помешать воцарившемуся умиротворению. Сила приятно текла по венам. К ней примешивались нити жизни и звенели в едином ритме с ее дыханием.

– А боги могут любить?

Ее вопрос заставил меня вынырнуть из неги.

– Конечно. Мы – творцы, и не можем не любить свои создания.

– Нет. – Маэль замялась и, нервничая, стала жевать нижнюю губу. – Как мы, люди.

Я задумался. Для творцов любовь к душе была высшей степенью проявления чувств, но она явно имела в виду их человеческое понимание любви, плотское и низменное.

– Боги любят души людей, невзирая на их сосуды. Тела – лишь временные пристанища, они не имеют значения для создателей.

Маэль слабо улыбнулась и продолжила задумчиво гладить шерсть.

– Древний Бог…

– Нэим.

Рука девушки замерла в ожидании.

– Называй меня Нэим.

– Хорошо, Нэим – первый спустившийся на землю бог в образе звездного волка.

Я недоуменно приподнял морду.

– Твоя шерсть светится в лунном свете мириадами звезд, а в глазах зеленеет сочная листва.

Маэль не шутила, она действительно так думала. Ее голос полнился благоговением и бесконечным доверием. Кровь зверя забурлила, смешиваясь с божественной силой. Еще никогда ранее я не чувствовал себя таким живым и настоящим.

Обычно наши разговоры не затрагивали проблемы людей. Я видел, что им тяжело кочевать с места на место, что они голодают и болеют, но она никогда не жаловалась на это и не просила помочь. Маэль знала, что богу это было не подвластно. Но, несмотря на невзгоды, она каждый раз встречала меня широкой улыбкой. Звездные ночи стали нашим пристанищем – бога Нэима и смертной девушки Маэль. В холода я закрывал ее от ветра и согревал теплом своего звериного тела. В зной она плела мне венки из луговых цветов, и ее смех – неслышимый для людей – в моей голове звучал прекраснее трелей птиц в небесном саду.