Я вернулся к входу, и увидел, как в проеме появилась голова одного из мужей моей команды. Юнец упорно лез навстречу мгле, и я не стал его пугать, а схватил покрепче и втащил внутрь.

– Ты что, моего указа не слышал? – Спросил я его. – Я же велел ждать снаружи!

– Вас долго не было, сэр. Ребята стали волноваться, и я решил проверить все ли в порядке.

– Как тебя зовут?

– Агмар, сэр. Агмар Дорплат.

Его худое лицо побелело, и зубы стучали.

– Нужно быть редкостным храбрецом, чтобы полезть за мной в темноту, Агмар.

– Нет, сэр я не храбрец, мне было жутко страшно.

Парень совсем растерялся, и я не стал его ругать за нарушение приказа.

– Не важно, бояться нечего, ты взял с собой инструменты?

– Они где-то здесь, я бросил их в проем, как вы.

– Ищи, – сказал я и отдал ему факел, – я пока остальных позову.

Я стал звать подмогу через лаз, и вскоре солдаты по одному стали залезать в помещение грота, то и дело грузно падая на каменный пол.

Я подождал, пока каждый разжег огонь, и повел их за собой.

В общей зале я оставил двоих из команды обшаривать помещение, в поисках чего-либо ценного, в каждый из проходов определил по двое для исследования, но предупредил, что если они столкнуться с трудностями или найдут разветвленную систему подземных ходов, то им тут же стоит вернуться и ждать меня в главной комнате.

Мы распределили ходы по номерам, первый, второй и третий слева от входа, четвертый, пятый и шестой справа.

Два хода были закрыты, а именно первый и шестой, и солдаты остались орудовать инструментами, пытаясь их вскрыть, и им также должны были помочь двое, что остались в зале, после того как исследуют помещение. Остальные разбрелись по коридорам, перекрикиваясь в туннелях.

Всего в группе было тринадцать мужей, не считая меня, и на вход под номером три не хватало человека, так что я решил взять с собой Агмара, для подстраховки, и исследовать эту часть гробницы самому.

Уходя, я строго настрого запретил жечь костры, из-за опасности задохнуться в дыму, не надеясь на систему воздуховода пирамиды.

Итак, первый проход был под номером три.

И это был первый день моих исследований.

Мы с Агмаром медленно продвигались по круглому туннелю, в стенах которого встречались маленькие проемы, куда можно было засунуть руку, и тонкие трубы на потолке. Некоторые из труб отвалились, лежали под ногами, и были пусты, – что текло по ним, осталось только догадываться. Далее туннель переходил в более широкую коробку, со стойками и сгнившими от времени кусками некой ткани, спадающих колонн, под ногами здесь хрустел песок, и что-то похожее на битое стекло.

Из этой комнаты шло два пути, один основной и один добавочный, что вел куда-то вправо и на глубину, и я решил сначала исследовать первый.

Агмар вел себя тихо, молчал большую часть времени и часто озирался по сторонам, как будто опасался преследования, и было похоже, что его охватил страх невидимого спутника. Ему сейчас казалось, что за ним кто-то следует, ступая шаг в шаг и прячась за спиной. Я иногда отвлекал парня разговорами, чтобы страх не свел его с ума.

– Ты из Иллиан-Уирда? – Спросил я его.

– Да, сэр Грэй, как и большинство парней здесь, я из Иллиан-Уирда.

– Ты там родился? – Продолжал я задавать отвлекающие вопросы, шагая дальше по широкому туннелю, что петлял из стороны в сторону.

– Нет, господин, я родился в Ветар-Ваале, в Городе-Древних.

– Твои родители жили в подобном месте, как в котором ты сейчас находишься.

– Поэтому я и вызвался на спуск сюда сам. Я был слишком мал, и не помню мой дом, но я хотел увидеть его своими глазами.

Ветар-Ваал находился далеко на востоке страны, за храмовыми землями и за скалами мертвых, что звали Левелинус. Провинция граничила с Последним Звеном, за которым не было ничего кроме смерти и проклятия. Последнее Звено была краем на востоке и опоясывала Фондацию тонкой линией. Дальше на востоке начинались черные территории, покрытые мраком, где жили лишь сосланные туда преступники, влача жалкое существование. Все сущее там было покрыто пятнами скверны, что пожирала солнечные лучи.