"Поставлен на полное рассеивание, шансов никаких" – автоматически отметил Александр.

Это было правдой: луч, поставленный на полное рассеивание и максимальную мощность, расходился под углом в девяносто градусов от конца ствола и зажаривал жертву с головы до пят, если она не была огнедышащей саламандрой. Александр саламандрой не был, а потому спокойно вышел из камеры вслед за конвойным. Его долго вели длинными коридорами и, наконец, тюремщики остановились возле комнаты, где переднюю стену заменяла частая и мощная решетка с дверью. Внутри находился сиссианин, куривший довольно-вонючую сигару, зато одетый так, словно только что прибыл с великосветского приема. Александр отметил, что одно не вяжется с другим и, будто подтверждая это умозаключение, сиссианин закашлялся и со сдавленным проклятьем швырнул сигару в миниконвертер. Затем, стряхнув невидимую пылинку с рукава, обернулся и велел ввести заключенного. Он молча смотрел, как Александр вошел и сел на привинченную скамью, достал из кармана информационный кристалл и, вставив его в прорезь приемника, заговорил:

– Я вижу, что вы уже оправились от действия наркотика. Ну, это и неудивительно при ваших-то талантах. Я – полковник Мадрат. Кстати, назначен дознавателем по вашему делу.

– Это совсем некстати, – пробурчал Александр. – А что, на меня уже завели дело?

– Завели, и объем его растет с каждой минутой.

– Приятно, когда к тебе проявляют такое внимание. Так это по вашему приказу мне устроили "промывание"?

– Вообще-то, вопросы здесь должен задавать я! – Мадрат улыбнулся неискренней улыбкой. – Но я вам отвечу: "промывание" – это обязательная процедура. А я вступаю в дело только сейчас.

– Ага, значит за все последующие пакости, которые на мне будут испытывать, я должен благодарить вас?

– Нет, скорее себя, если откажетесь с нами сотрудничать. Но я уверен, что вы не настолько неблагоразумны.

– Смотря что вы понимаете под сотрудничеством.

– Ваш друг, Зеевиц (при этих словах Александр скривился) состряпал на вас такое дело, что вы можете загреметь пожизненно на Сен-Луис или на Корфу. Впрочем, "пожизненно" можно опустить, поскольку ни один заключенный ещё не вернулся оттуда. Ну, хорошо, будем считать, с предисловием покончено. Сейчас я вам расскажу, ЧТО нам известно, а вы дополните, хорошо?

Александр не стал давать опрометчивых обещаний. Мадрат начал:

– Итак, вы получили посылку от некоего Василия Кобрина, в которой находилась коробка с неизвестным минералом и письмом с просьбой выслать характеристики оного. Между прочим, вы знали, что экспедиция, где работал Кобрин, привезла секретный материал?

"Он, что за дурака меня держит?" – подумал Александр и ответил:

– Не понимаю, о чем идет речь.

– А вы не догадывались, что присланный минерал может быть украден?

– Нет.

– Ладно, пока оставим это. Скажите-ка, Морозов, откуда у вас такие часы? Ведь это же древняя работа, а не какая-нибудь штамповка.

– Я их привез с фронта. Трофей.

Задумчиво покачав головой, полковник Мадрат нашел в деле место, где говорилось, что часы за номером тысяча триста шестьдесят пять и серии С-13А принадлежали триста лет назад богатой семье Пранков и исчезли из виду в то же время.

"Жаль, – подумал Мадрат, – никаких следов. КОПовцы неплохо поработали: с одной стороны известна история этих часов, с другой – ничем не докажешь, что Морозов не привез их с фронта".

– Та-ак, – протянул он, – а для чего вам понадобилось разбирать столь дорогие часы, и не один раз, а по меньшей мере дважды?

– Мне показалось, что они барахлят, и я решил посмотреть что с ними случилось. А во второй раз, – Александр издевательски улыбнулся, – я вставил новые батарейки.