– Я попал! – торжествующе закричал Ренар. – Смотри и учись, сын старухи!

Торин стиснул зубы, но не ответил на оскорбление. Вместо этого он схватил запасной гарпун и приготовился к новой атаке. Карп, раненый, но не побеждённый, кружил вокруг лодок, словно оценивал противников.

Внезапно рыба сделала резкий выпад – прямо между лодками соперников. И Торин, и Ренар одновременно бросились вперёд, сосредоточенные на добыче настолько, что забыли об осторожности. Их лодки столкнулись с глухим стуком, а сами охотники, потеряв равновесие, оказались в воде.

Прохладная вода Маоки мгновенно окружила Торина. Здесь, в родной стихии, он чувствовал себя почти так же уверенно, как на суше – с детства озерамцы учились плавать раньше, чем ходить. Он сделал мощный гребок, пытаясь настичь ускользающего карпа, и в этот момент столкнулся с Ренаром.

– Убирайся с дороги! – прошипел сын старейшины, отталкивая соперника. – Эта рыба моя!

– Я заметил её первым, – ответил Торин, уворачиваясь от удара и продолжая плыть.

Серебристый карп, казалось, наблюдал за этим противостоянием, кружа на безопасном расстоянии. Его глаза, неожиданно умные и пронзительные, словно оценивали достоинство охотников.

Ренар, более крупный и сильный, схватил Торина за плечо, пытаясь оттолкнуть. Началась борьба – не столько за рыбу, сколько за честь и первенство. Вокруг них вода бурлила, а другие рыбаки, подплывшие ближе, наблюдали за схваткой, не вмешиваясь – таковы были обычаи племени.

– Думаешь, ты достоин такой добычи? – выкрикнул Ренар, замахиваясь для удара. – Сын человека, не сумевшего справиться с аллигатором!

Это было жестоко – напоминание о гибели отца ударило Торина сильнее, чем кулак соперника. Он уклонился от удара, но следующий пришёлся прямо в нос, окрасив воду вокруг тонкими струйками крови.

– Мой отец был храбрым человеком, – процедил Торин сквозь зубы, отвечая яростным ударом в живот Ренара. – Он не хвастался своей силой, а доказывал её делами!

Борьба продолжалась, пока оба не начали задыхаться. Внезапно Ренар, увидев приблизившегося карпа, оттолкнул Торина мощным движением и бросился к рыбе. Его руки сомкнулись на серебристом боку, и он победно вскрикнул:

– Он мой! Свидетельствуйте все – я победил!

Торин, глотая солёную от собственной крови воду, нырнул глубже, пытаясь найти опору для ног. В этот момент его ступня коснулась чего-то твёрдого, неестественно правильной формы. Действуя инстинктивно, он погрузился ещё глубже, ощупывая находку руками.

На илистом дне, наполовину погребённый в песке, лежал предмет. Квадратный, с гладкими краями, холодный на ощупь – явно созданный руками Древних. Торин схватил артефакт и вынырнул на поверхность как раз в тот момент, когда торжествующий Ренар втаскивал огромного карпа в свою лодку с помощью двух других охотников.

– Все видели? – кричал Ренар, поднимая трофей над головой. Серебристая рыба билась в его руках, но уже слабо, смиряясь с поражением. – Вот кто настоящий рыбак племени озерамцев!

Торин молча подплыл к своей лодке, всё ещё сжимая в руке найденный предмет. Его нос кровоточил, а на скуле наливался синяк – видимые доказательства его поражения. Он чувствовал на себе взгляды всех рыбаков – сочувственные, насмешливые, оценивающие. Унижение жгло сильнее, чем боль от ударов.

С трудом забравшись в лодку, он наконец смог рассмотреть свою находку. Квадратный предмет, размером с ладонь, был сделан из материала, который озерамцы называли «крепкое стекло Древних» – гладкий, с лёгким голубоватым свечением по краям. На одной из сторон виднелись странные знаки, напоминающие письмена легендарных предков. Торин провёл пальцем по поверхности.