Наконец, сжалившись над голодранцами, Эва подплыла к столу и, уперев мощные руки в не менее мощные бока, спросила:

– Ну, что будем заказывать?

Младшенький поднял на нее глаза – яркого небесного цвета, но какие-то слишком грустные для мальчугана его возраста. Так ничего и не сказав, насупил белобрысые брови и повернулся к своему другу. Или отцу… или брату, на худой конец.

– Принесите нам поесть, – сказал старший, резким движением отбрасывая со лба отросшие волосы песочного цвета. Его выговор показался Эве странным, но она никогда не размышляла о том, как говорят проходимцы, а потому ее внимание сразу же переключилось на внешность парня.

К собственному удивлению, Эва не могла не признать, что этот оборванец был чудо как хорош собой. Даже с беспорядочно отросшей черной бородой, с грязными, висящими сосульками блеклыми волосами, он выгодно отличался от прочих посетителей таверны общей приятностью лица и выразительными черными глазами. Тем не менее, Эва грубо спросила:

– А чем расплатиться, есть?

Парень усмехнулся и, порывшись в тощем кошельке, шлепнул о столешницу двумя серебряными монетками. Интерес Эвы к странной парочке сразу возрос.

– Подождите, сейчас принесу.

И она поспешила на кухню.

Два сребреника – оплата хорошего обеда. И, помня о приятной внешности парня, Эва от души навалила в тарелки кашу и недожаренное мясо. Также не забыла она и о кувшине кислого вина – оно-то, конечно, так себе, но лучшего все равно не было. Раздуваясь от важности, она понеслась обратно.

Усталые путники по-прежнему ждали обеда. Старший даже позы не переменил, а младшенький растянулся на лавке и, подложив под голову свернутый плащ, задремал.

– Издалека идете? – слащаво поинтересовалась Эва.

– Да, – голосом скучающего человека ответил парень.

– Ну, пусть мальчонка поспит, – Эва испустила сочувствующий вздох, – мал еще…

– Да, пусть, – согласился он и приступил к поглощению еды.

– Небось, в Алларен идете? – не унималась Эва. Отчего-то ей не хотелось отпускать этого милягу просто так… Тем более, что, в отличие от завсегдатаев таверны, он ни разу не предпринял попытки шлепнуть ее пониже спины. Это интриговало.

– В Алларен, – тускло отозвался он.

– Как зовут-то?

Наконец в черных глазах появилось нечто, отдаленно напоминающее интерес.

– А тебе зачем?

– Так… Нечасто здесь такие красавчики появляются. Хоть имя буду вспоминать.

Эва вполне отдавала себе отчет в том, что уже перешла все дозволенные границы поведения добропорядочной женщины, но отступать не хотела.

– Красавчики… – парень хмыкнул и передернул плечами. А потом сказал, – меня зовут Ильверс.

– А меня – Эва.

Не дожидаясь приглашения, она плюхнулась рядом на лавку.

– Так что, в Алларен путь-дорожку держите?

– Да, – Ильверс хмуро жевал кусок жесткой конины, – иду искать вот его тетку.

И кивнул на спящего мальчугана. Эва вздохнула – и с какой стати такой молодец должен искать какую-то там тетку?

– А мать где? – хмуро спросила она.

– Мать убили дэйлор, – просто и равнодушно ответил Ильверс, – я должен его привести к тетке… в Алларене… Только вот не знаю, как ее найти.

Эва вздохнула. К сожалению, она тоже не имела ни малейшего понятия, как найти в огромном городе одну-единственную тетушку. Ильверс, считая разговор оконченным, начал будить мальчика.

К вечеру они дотащились до пригорка, с которого был виден Алларен. С неба, затянутого тускло-серой пеленой туч, сыпал мелкий холодный дождь, и башни, сложенные из белого камня, почти утыкались в серую муть.

– Ну, вот. Почти пришли, – сказал Ильверс Золюшке.

Мальчишка кивнул и, зачарованно глядя на тускло светящуюся белизну города, пробормотал: