– Боже! Они меня нашли! – вновь затянул свою петлю вокруг человеческой шеи страх. Капелька пота навязчивым зудом скатилась с виска до скулы, а после до подбородка. – Ты сам виноват. Знал, что приходить сюда было наиглупейшей идеей, равносильной акту самоубийства. И вот теперь они здесь. Безмолвными призраками обступают тебя, чтобы убить. Это конец твоей повести, Саймон. Так встреть же его достойно.

Зрение послушно сфокусировалось, явив жертве её палачей, однако губы с наивной, паскудной жалостью прошептали: «Умоляю. Не убивайте».

Их было пятеро. Женщина с каким-то баллоном за спиной, мужчина в тёмной одежде и потрёпанной шляпе, суровый темнокожий здоровяк, а справа от него тощий парень с ирокезом. И, наконец, последний член этой разношёрстной компании, которого поначалу трудно было принять за живое существо – сплошная гора железа, надёжно укрывавшая тело, что оканчивалась шлемом со стеклом, за которым просматривалась человеческая голова среди клубов какого-то газа или дыма. Все пятеро были хорошо вооружены и на редкость серьёзно экипированы, производя воистину впечатляющий эффект.

– Тише, – поднёс палец ко рту мужчина в шляпе, второй рукой крепко удерживая пистолет. Вероятно, незнакомец был лидером этой шайки.

Старик попытался открыть рот, но его тут же довольно грубо оборвала женщина.

– Заткни свою пасть, если хочешь прожить хоть немного подольше! – едва не перешла на крик она.

Мужчина в шляпе бросил на неё многозначительный взгляд, и та сразу притихла. Затем главарь дал своей команде отчётливый знак рукой, после чего все послушно улеглись животом на песок, направив свои пушки в сторону, откуда изначально пришёл Саймон.

Жить… – это слово успокаивающей пилюлей растеклось по старческому нутру, а где-то на задворках сознания появилась малая, но неизменно возраставшая уверенность в том, что люди, которых Саймон видит перед собой, вовсе не та банда отморозков, что приметила его несколько часов назад.

Не прошло и минуты, как в просторное чрево здания вошли ещё семь человек, активно переругивавшихся между собой. Саймон мог разобрать только обрывки фраз, по большей части лишённые смысловой нагрузки и неимоверно пёстрые от сочетания нескольких языковых диалектов, исковерканные грязью отборного мата и жаргона. В конце концов среди этой нечленораздельной сумятицы всё же прозвучал вполне понятный, хоть и режущий слух ломаным английским голос.

– Эй, старик! Ты же понимаешь, что здесь негде особо прятаться!

– Сэкономь нам время и выходи по-хорошему! – Тут же подхватил второй. – Выходи, и тогда твоя смерть будет не очень мучительной!

– Хотя точных гарантий мы не даём, – нагло усмехнулся очередной бандит, за что и получил предупредительный толчок в бок прикладом от собрата.

Саймон, чувствуя, что его сердце сейчас выпрыгнет из груди, крепко зажмурил глаза и нервно вжался спиной в гору пока что скрывавших его камней. Пятёрка ранее встреченных незнакомцев, затаившись, подобно призракам, продолжала лежать в тени, сохраняя холодное спокойствие. Группа рейдеров, аккуратно обступая груды обломков, начала медленно приближаться, выискивая свою жертву. Саймон, не желая более находиться в кромешной темноте, вновь открыл глаза.

– Вот дерьмо! Грёбаный свет! – выругался один из убийц, на мгновение ослеплённый солнечными лучами, падавшими через дыры в крыше.

– Ещё одно слово, и я порежу тебя на мелкие кусочки! – повернулся к нему раздражённый товарищ.

В воздухе незримой огнеопасной эссенцией стремительно растекалось нарастающее напряжение, и старик прекрасно видел, что каждый из лежавших с ним рядом бойцов покрепче сжал своё оружие в руках. Достаточно было всего одной искры, чтобы нутро бетонного зверя, в коем все они находились, ярко вспыхнуло, разразившись кровавыми и болезненными коликами. И этой смертельной искрой, вполне предсказуемо, стало слово – огонь. Человек в шляпе всё с тем же предельным спокойствием произнёс данную фразу, после чего он вместе со своими людьми резко вскочили с песка, начав стрельбу по ошарашенным бандитам. Те двое, что устроили перепалку, мгновенно легли под градом свинцового дождя, забрызгав кровью песок. Остальные же открыли ответный огонь, поспешив укрыться за ближайшими спасительными завалами. Саймон в страхе бросился на землю, плотно зажав уши руками. Одна за другой гильзы падали рядом с его лицом, а над головой злобно жужжали железные пчёлы, взрывая песок и осыпая каменную крошку. Величественный исполин и прекрасное святилище, на краткое, столь желанное мгновение подарив старику покой и прохладу, за какие-то пару секунд превратились в подлинный филиал кромешного ада. И хотя бой продлился не больше минуты, измотанному дряхлому телу и разуму она показалась огненной, громыхающей вечностью.