Майор Лавров позволил себе немного расслабиться лишь после отбоя. Улегся в кровать, взял с книжной полки первую попавшуюся книжку… Читать не хотелось: буквы расплывались, прыгали перед глазами, и десантник решил перед сном посмотреть телевизор.

Передавали последние новости. В мире по-прежнему было неспокойно. Афганские талибы взрывали себя на многолюдных рынках. В Палестине одни фанатики стреляли в других. В Центральной Африке произошел очередной военный переворот…

Последняя новость почему-то особо привлекла внимание Батяни. В одной среднеазиатской постсоветской республике, где сравнительно недавно был свергнут президент-диктатор, вновь начинались массовые беспорядки. Огромное количество беженцев с юга республики, спасаясь от погромов, устремилось на север. Северяне традиционно не любили южан; к тому же в этой нищей стране не было вдоволь ни продовольствия, ни медикаментов, ни работы. Грядущая гуманитарная катастрофа усугублялась вероятными кровавыми погромами. А ведь такое уже неоднократно случалось в той стране…

Несомненно, очередные беспорядки были спровоцированы бежавшим президентом, уроженцем юга республики, – ведь его скрытые сторонники все еще имели там немалый вес. Судя по сообщениям телевизионного комментатора, в столкновениях могло пострадать и местное русское население.

Уже выключив телевизор, майор почему-то подумал: а ведь главком ВДВ не зря сказал ему недавно: «Возможно, ты мне еще понадобишься…» Как знать – может быть, следующая служебная командировка предстоит именно в Среднюю Азию?

– Только взгляните на этих скотов! – Водитель грузовика презрительно сплюнул в окно. – Грязные шакалы, даже смотреть на них не хочется! Если бы вы меня не попросили – никогда бы этой дорогой не поехал!..

Пассажир грузовика, худощавый брюнет с сухим скуластым лицом, пристально взглянул на обочину горного шоссе. Вдоль дороги, на обломках камней, расположилась живописная группа женщин с маленькими детьми. Длиннополые халаты, широченные азиатские шаровары, нательные рубахи, именуемые тут «койнек», удивительным образом сочетались с ватниками, тулупами и кирзовыми сапогами. При появлении грузовика чумазые дети стремглав бросились к кабине, протягивая руки, – мол, дайте хоть чего-нибудь!

Водитель резко нажал на тормоз и, посигналив, взял чуть левее, чтобы не раздавить попрошаек.

– Беженцы? – уточнил пассажир.

– Ага, с юга. Когда у нас тут на узбекской границе погромы начались, эти к нам, на север, перебрались. Видите юрты? Это их лагерь. Уже четвертый месяц тут сидят…

Скуластый достал из нагрудного кармана мятую пачку сигарет и предложил водителю.

– Ого… – Водитель внимательно взглянул на пачку. – Вы, наверное, издалека к нам приехали?

– Вообще-то я тут родился, – пассажир закурил, протянул зажигалку собеседнику. – А работаю очень далеко отсюда… В одной международной гуманитарной организации, если интересно.

Алое солнце медленно переваливалось через заснеженный срез гор. Грузовик, натужно постукивая стареньким двигателем, лез вверх, к перевалу. Руки водителя уверенно крутили руль. Глядя на серпантин, шофер то и дело косился на пассажира.

Они познакомились два часа назад, на выезде из столицы. Пассажир, стоявший у джипа с открытым капотом, энергично голосовал. За то, чтобы подвезли до перевала, он предложил целых сто долларов. И хотя в этой среднеазиатской стране не принято брать деньги с попутчиков, водитель грузовика не смог отказаться: ведь сотня баксов – это его полуторамесячная зарплата.

– А я вижу, у вас тут беженцев не очень-то любят. – Пассажир стряхнул пепел с сигареты в окно.