– Всё хорошо, что хорошо кончается, – вставил Пух мамино любимое выражение.

Но ничего еще даже близко не закончилось.

– Ствол держи.

Шаман отшатнулся:

– Что?! Не, Лех, я к плетке не притронусь!

– Рот закрой, дебил, блять, – зашипел Шаман Большой.

Его младший брат вжался поглубже в кожаное сиденье «девятки», безуспешно стараясь увеличить расстояние между собой и пистолетом.

На ВАЗ-2109 ездили бандиты в середине карьеры: не совсем пехота, которая в лучшем случае довольствовалась битыми-перебитыми «восьмерками», а то и вовсе раздроченными «москвичами», но и не высшее руководство бригад – те считали ниже своего достоинства автомобили, не являющиеся «бэхами» или «меринами». У «девятин» тоже имелись градации: штатные цвета, комплектации и обвесы считались легким лоховством; машину следовало либо сразу брать в Тольятти в премиум-варианте, желательно цвета «мокрый асфальт», либо, если это было невозможно, сразу после покупки сдавать в Нахичевань в автомастерские – там армяне перетягивали салон кожей, перекрашивали агрегат в положняковый цвет и снимали глушитель, чтобы на районе издалека было слышно, кто выехал по важным пацанским делам. Леха Шаман лишнего шума не любил, поэтому глушак попросил оставить – зато кожу салона приказал отделать красными стежками, чтобы было «вообще в поряде».

«Девятка» с выключенными фарами стояла у большого дома в частном секторе Западного жилого массива – колонны, башенки, мансарда над вторым этажом и все остальные атрибуты южной гангстерской архитектуры. Припарковаться было негде из-за десятка «бэх», «меринов», «ауди» и джипов – гостей сегодня было много.

Сквозь панику Саша слышал взрывы пьяного женского смеха, отголоски шансона, веселые матюки и чей-то шаляпинский бас; на всю улицу пасло свиным шашлыком. Обычный вечер у Коли Фармацевта.

Шаман-младший не понимал, почему брат сегодня такой дерганый, – обычно он влетал домой к боссу, открывая дверь с ноги, после чего веселье неизменно заходило на новый круг. Еще меньше логики было в ситуации со стволом: Леха никогда не расставался со своей «тэтэшкой», сейчас хищно поблескивавшей в свете близкого уличного фонаря.

– Там мусора у него, – нервно ответил Шаман Большой на незаданный вопрос. – По тачилам видно. Бери ствол, не жужжи. На семь минут чисто зайду поздороваться.

Саша прекрасно знал, что имеет в виду брат. Расклад был не «милиция приехала арестовывать главного бандоса Ростова», нет. Скорее, «к главному бандосу Ростова приехали в гости продажные и очень опасные погоны, чьего внимания к себе лучше не привлекать – целее будешь».

– Лех, мне с собакой еще погулять надо. И я на тренировке ушатался. Прем домой, – сделал еще одну попытку Шаман Маленький.

– Завали, короче. Сиди на жопе ровно, я скоро, еще на Хрюшу со Степашкой успеешь.

Алексей оскалился, бросил «тэтэшку» брату на колени и полез из машины.

Они были похожи: одинаковый жиганский блеск в глазах, широченные плечи, голливудские улыбки. Но Шаман Маленький излучал что-то такое, от чего его обожали дети, бабушки и кошки (не говоря уже о телочках), в то время как его брат обладал аурой угрозы – «жди горя в семье», как с фрикативным «гхэ» формулировали его соратники по бригаде. Он казался (и был) очень опасным человеком.

– Сиди, – повторил Леха снаружи и зашагал к дому Фармацевта.

Саша в ужасе уставился на пистолет, поднял его трясущимися руками и постарался засунуть в карман олимпийки «Reebok». Ствол цеплялся за молнию и не лез. Шаман прошипел ругательство и открыл бардачок, о чем сразу же пожалел – оттуда вывалилась гора целлофановых пакетов, засаленных оберток от бургера «Московский» (также известного как «Разорви Ебало»), скомканных чеков и прочей дряни.