Шор попытался перестать думать об умирающем от пыток и жажды человеке в своих руках и ответил:

– Еду? Не знаю. Возможно, попали в бурю, и горбачи сбежали.

– Надо забрать этих бедолаг в город. Возможно, кого-то ещё можно спасти.

Шор опустил взгляд и увидел, что глаза вора застыли. Шор осторожно прикрыл Хорьку веки, положил тело на песок и начал вставать, но почувствовал, как что-то с силой тянет его назад. Чуть не упав, он обернулся.

В куче тряпья лежала женщина, которая вцепилась в запасную флягу Шора. Раненая уже успела обхватить губами горлышко. Бинты не скрывали один глаз. Шор никогда в жизни не видел такого отчаянного и безумного взгляда.

Шор, не задумавшись, что делает, вскочил и отцепил руки пленницы от фляги. Больше воды у Шора с собой не было. Эта мысль пронзила рассудок, затмив все прочие.

– Дай, дай! – вдруг вскрикнула женщина с грубым акцентом.

Порыв ветра взметнул песок, завертев его несколькими вихрями. Солдаты привычно подняли платки на лица. Горбачи улеглись на землю, будто в ожидании бури.

– Дай, давай, давай!

Шор машинально тронул одного горбача и почувствовал влагу на пальцах. Он присмотрелся и увидел на шее животного свежий порез у самой вены.

– Всем назад! – заорал Шор, вскинув кинжал.

Расщелину в мгновение ока заволокло дымом. Песок хлопьями взметнулся в воздух, и из непроглядной круговерти вырвались воины. У них отсутствовали лица, тела будто бы состояли из кроваво-чёрного роя. Удары мечей обрушились на ветвийцев. Раздались выстрелы. Пули прошивали врагов насквозь, оставляя быстро затягивающиеся воронки.

Шор увернулся от удара и взмахнул кинжалом. Раздался воющий крик, а противник рассыпался горкой песка. Поднырнув под руку следующего, Шор разрезал чудовище от паха до макушки, но одну атаку пропустил, получив по голове чем-то тяжёлым. Шор слепо отмахнулся и лишь по осыпавшейся на сапоги куче песка понял, что попал. Ещё одного противника удалось лишь задеть, но и этого хватило, чтобы от него осталась только пыль.

– Дай мне Цеп! – крикнул Шор. Командир швырнул дар, и Шор быстро обмотал цепь вокруг рукояти кинжала и что есть силы крутанул его над головой.

Светорез за один круг выкосил половину врагов и со всей силы всадился в камень. Шор дёрнул цепь к себе, вернув клинок, приготовился замахнуться ещё раз, но внезапно песок, как река, устремился вниз по холму.

Шор, тяжело дыша, вернул Цеп командиру и убрал кинжал в ножны. Кровь тонкой струйкой защекотала ухо и капнула на плечо.

– Проклятье, – прошипел Шор сквозь зубы. Голова закружилась, и он сел на землю.

«Сотрясения ещё мне не хватало!»

Один из солдат забинтовал Шору голову до бровей и помог встать. Отряд направился обратно в город. Солнце нещадно припекало. Из-за звона в ушах и жажды Шор ощутил, что сейчас рухнет. Он достал флягу и сделал два больших глотка. Затем ещё и ещё, пока не опустошил её до конца.

– Правильно, пей больше, – сказал командир и дал свою флягу.

Шор выпил немного и почувствовал, что его вот-вот стошнит. Он вытер губы и вылил остатки на голову. Стало чуть полегче. Он кинул взгляд на скалистый холм и вдруг увидел вдалеке белое пятно, которое быстро промелькнуло между камней и исчезло.

– Там, видите?

Командир присмотрелся и покачал головой.

– Там ничего нет.

– Что-то белое как будто перепрыгнуло по камням.

– Горная коза, скорее всего. Не думаю, что отрицатели стали бы скакать по скалам в своих плащах.

Шор, успокоившись, хмыкнул.

Путь до Инарона показался вечным. Голова кружилась, постоянно хотелось пить. Усталость накатывала волнами. Когда наконец Шор пришёл в мастерскую, то сразу рухнул на кровать. Лика спустилась по лестнице, увидела его и охнула.