– Аай! Неет, господ….. – пропищал Хэм.

– Ты хихикал на меня. Я такой смешной значит, карапуз?!

– Такого больше не повторится, – мальчик охал, ахал, дергался и, в конце концов, ему удалось отвоевать свою щеку.

– Встать в строй, хулиган!

От прежнего гнева не осталось и следа.

Эмма вдруг поняла, что личность директора для нее полнейшая загадка. Или же просто не хотела и боялась заглянуть внутрь такого властного человека.

Директор покачивался с мысок на пятку туда-сюда и широко улыбался, вглядываясь в лицо каждому ребенку, он просил выйти из строя и называть свое имя громко и отчетливо. Когда вышла Инесса, директор ущипнул ее за щечку, на сей раз, исключительно ведомый благими намерениями, умиленным голосом, называл ее маленьким чудом. Медведь умеет быть добродушным весельчаком, но от этого когти не становятся нежнее. Инесса схватилась за лицо. Хэм испуганно смотрел на это, протирая свою щеку, она еще сохранила отпечаток указательного и большого пальцев директорской руки. Лили и Соня синхронно глядели в потолок. Разумнее, думали они, не встречаться с глазами мистера Бедука. Вдруг он решит и к ним подойти. К счастью, на этом он остановился и оставил всех в покое.

– Бежим пару кругов, а затем играем. Эти веревки никому не трогать, особенно без меня, карапузы! – кричал им вдогонку директор.

Инесса жалобно взглянула на Луизу, и они побежали вслед за мальчиками. Директор сложил руки за спиной, и, кружась на одном месте, щурил глаза, чтобы ненароком ничего не упустить. Неизменный галстук болтался из стороны в сторону, словно толстый маятник. Что-то, вспомнив, он остановился, взглянул на часы и громко крикнул.

– Становись обратно, вот так! Молодцы. Я сейчас отхожу. Делимся на команды, и играем в баскетбол или какую другую игру вы захотите. Сами решайте. Увижу, что кто-то без меня лазит туда-сюда по снарядам, выгоню, понятно?! Не слышу! Хорошо. До звонка никуда не ходить.

Как только директор пронесся мимо, мальчишки столпились возле Хэма. Кто-то хлопал его, по-дружески сочувствуя, кто-то смеялся. Жизнь постепенно возвращалась к ним и заиграла в жилах вновь.

– Это его фишка. Он всех за щечки дергает, особенно нежных созданий, – сказал Сэми, ехидно поглядывая на Хэма.

Инесса приняла это на свой счет и нахмурила узенький лоб еще сильнее. При этом Сэми, невысокого роста мальчик с широкими плечами, выпятил свою грудную клетку, точно индюк на выгуле и старался как можно красочнее изобразить директорскую походку и громовой тембр голоса. Эмма засмеялась, и оживилась вместе со всеми. Сейчас все это выглядело шуткой и игрой, позже ей придется горько сожалеть о первых порывах восторга и мимолетном впечатлении, когда лично убедится в непредсказуемости самозабвенной власти.

Шум и толкотня возобновились с прежней силой. Мальчики наперегонки полезли по взлохмаченным и потрепанным канатам, с бесконечными ругательствами и толкотней. Девочки возились с обручами и скакалками. Без директора проводить физкультуру оказалось куда приятнее и обстановка была более чем непринужденной.

– Тише! – сказала Луиза, – вы что не понимаете! Из-за вашего шума сюда скоро зайдут учителя и отправят нас всех прямиком к директору.

Уверенная в силе своего влияния, Луиза, скрестив руки, ждала немедленного исполнения своих наставлений, однако строгие слова столкнулись об глухую стену и разбились вдребезги. Во второй раз ее голос и вовсе утонул в потоке возрастающего хаоса.

– Хватит Лу, никто и не думает слушаться тебя. Пусть делают что хотят, скоро звонок, – сказала Инесса, прислонившись к самому уху подруги.